– Скоро твой день рождения, верно? – он бросает взгляд на меня, при этом выглядя... смущенным? Я никогда не видела такого робкого выражения в его глазах.
Я киваю. Как он узнал? Означает ли это что-то? Вся эта ситуация кажется какой-то нереальной, словно мне все это снится. Моя рука на руке Стивена, как-будто я что-то значу для него.
Он резко останавливается.
– Ты слышала это?
Я останавливаюсь, напрягая слух. Шелест? Хруст веток? Желтого луча от фонарика Стивена недостаточно, чтобы увидеть что-либо на деревьях. Где-то позади нас кричит Сиенна, но это игривый кокетливый тон, а не звук надвигающейся опасности. Я заставляю свое сердце замедлиться, чтобы разобрать то, что услышал Стивен. Я стою, как вкопанная, склонив голову на бок. Темные пряди моих волос падают мне на глаза.
– Бу! – Стивен кричит у самого моего уха, дергая меня за руку.
Я подпрыгиваю, по меньшей мере, на полметра над землей.
К тому времени, как я успокаиваюсь, он смеется, согнувшись пополам и держась за бок.
– Ты идиот!
Я бью его по руке, но не могу перестать хихикать.
– Оу! А это за что?! – он игриво хмуриться на меня. – Вот, держи.
Он бросает мне фонарик, и, прежде чем я могу сделать еще один вдох, он хватает меня за талию, перебрасывает через свое плечо и кружится, я кричу и игриво бью его по спине. Наконец, он опускает меня на землю, но мне трудно отпустить его плечи.
Я не хочу, чтобы нас с ним разделяло расстояние.
Он медленно отпускает мою талию, я знаю, что чувствую к нему гораздо больше, чем простое увлечение. Мое сердце переворачивается в груди, а в животе порхают бабочки.
Я стою и смотрю в его глаза слишком долго, надеясь, что он собирается поцеловать меня. Вместо этого, он прочищает горло, забирая фонарик из моих рук.
– Ну, как насчет того, чтобы поискать хворост?
Я отмахиваюсь от воспоминаний, осознавая, что Сиенна ждет моего ответа.
– Да. Я помню ту поездку.
Она тянет прядь светлых волос и накручивает ее на палец, в то время как смотрит на свои колени.
– Я должна была знать, что он тебе нравился.
– Почему? – я прикусываю губу, дегустируя взбитые соль и масло.
Я зачерпываю еще горсть и запихиваю все в рот.
– Мы все спали в одной палатке, помнишь?
Она поднимает бровь и одаривает меня понимающим взглядом. Она делает большой глоток Колы, не отводя от меня глаз.
Я начинаю кашлять, подавившись.
– Что? Я ничего не делала с ним! Клянусь!
Она закатывает глаза.
– Но я проснулась посреди ночи, а вас двоих не было в палатке. Мне было слышно, как вы шептались снаружи.
– Ничего не было, – говорю я. – Мы просто разговаривали всю ночь.