Он медленно выдыхает.
– Проклятия были местью за дела наших предков. Их предназначение в том, чтобы обречь нас на одиночество. Ведь никто не сможет принять таких чудовищ, как мы. Стоит им узнать правду... они тут же покинут нас.
Я сглатываю. Он прав. Как только мой папа узнал, кем была на самом деле моя мама, он тут же исчез. И никогда больше не возвращался.
– Но нам двоим... зачем нам судить друг друга из-за этого? Мы способны взглянуть глубже. Увидеть друг друга такими, какими мы являемся на самом деле, а не такими, какими мы обречены быть.
Я сглатываю.
– Откуда ты знаешь об этом?
Он улыбается, его взгляд на мгновение снова становится отсутствующим, прежде чем мы снова встречаемся глазами.
– Мой отец – никс, а моя мать – сирена. Если у них получилось, то и у нас есть шанс.
– Путь к тебе был долгим и извилистым. Некоторые никсы никогда не находят тех, кого ищут. Они живут всю свою жизнь с проклятием.
Эрик придвигается ближе, и большим пальцем легонько проводит по моей скуле.
– Два года назад утонул старшеклассник, будучи при этом отличным пловцом.
Стивен.
– Само по себе этого было не достаточно. Но потом я увидел фотографию твоей матери, умершая при необычных обстоятельствах. И узнал, что у нее была дочь. Мои родители знали, как важно найти тебя. Поэтому они послали меня сюда, чтобы выяснить, был ли я прав.
Он наклоняется ближе, встречаясь со мной глазами.
– И оказывается, я был прав. Ты – сирена. Как и никсов, сирен не так уж и много. Ты, вероятно, единственная в мире близка к моему возрасту.
Он делает паузу и нагинается еще ниже, так что наши глаза оказываются на одном уровне.
– Ты знаешь, это имеет смысл. До сегодняшнего дня плавание, скорее всего, стало единственным, что имеет для тебя значение, в то время как остальная часть твоего мира вращается вокруг него. Но ты должна хотеть от жизни большего, чем то, на что тебя обрекли.
– Я... – я сглатываю. – Просто это странно. Слышать, как ты говоришь об этом вслух. О том... кто я на самом деле. Я никогда и никому не рассказывала этого.
Я не знаю, что и думать. Все переворачивается с ног на голову. Он смотрит на меня, замечая страх в моих глазах, и отступает назад. Внезапно образовавшееся пространство между нами позволяет мне набрать воздух в легкие, и я делаю большой вдох.
Он хмурится.
– Прости меня... Я... должно быть, давлю на тебя. Я никогда не думал, что ты можешь не знать обо мне. О таких, как я... о нас.
Я сглатываю, осознавая, что поднимаюсь, хотя не знаю, зачем.
– Я просто... этой информации... многовато для меня. Я не знаю, что сказать прямо сейчас.