В течение последующих двух недель он четыре раза встречался со штатным психиатром лечебницы, полненькой жизнерадостной женщиной, которой, казалось, нравился его горький юмор (по крайней мере, она на него не обижалась) и которая старалась убедить Формана, что он не сумасшедший. Она, правда, допускала возможность того, что Форман изо всех сил старался сделаться им. Она предложила ему после выхода из больницы посещать ее кабинет пять раз в неделю, по тридцать пять долларов за визит. Форман знал, что он не настолько сумасшедший, но по тактическим соображениям согласился с ее предложением, и на следующее утро был выписан из госпиталя.
Одолжив у приятеля, знакомого по прежней рекламной деятельности, тысячу долларов, Форман приобрел у торговца в Квинз[26] красный «фольцваген» и немедленно отбыл в Мексику, твердо решив привести свою жизнь в порядок. Намерения его были хорошими, но процесс претворения их в жизнь, как и раньше, оказался далеко не безупречным. «Может быть, “Любовь, любовь” станет поворотным моментом, решительно все изменит в моей жизни… Я надеюсь на это. Я буду из кожи вон лезть, чтобы это случилось»…
Заплатив дорожный сбор в Икуале, Форман остановился на заправке. Пока в бак заливали бензин, а мальчишка-подручный протирал лобовое стекло, Пол наведался в туалет, а потом выпил кока-колы, пытаясь снять напряжение в занемевших плечах.
— Направляешься в Акапулько?
Форман поднял глаза. В нескольких шагах от него стоял высокий американец, который в своих сапогах, сомбреро и кожаной куртке с бахромой выглядел как воскресший Джордж Кастер[27]. Худой, с длинными русыми волосами и редкой бороденкой и усиками того же цвета, незнакомец своими водянистыми глазами вглядывался в лицо Формана. Голос его звучал требовательно, почти обвиняюще.
— Держу пари, ты едешь туда же, — ответил Форман.
— Угадал.
— И хочешь, чтобы тебя подбросили?
— Точно так, приятель.
— У меня какое-то странное чувство, что ты специально устроил на меня здесь засаду.
— По существу, ты, наверное, прав. Но я все утро спрашивал всех проезжавших мимо.
— И что?
— В этом мире осталось очень мало любви.
Форман хрюкнул и указал на свой красный «фольцваген». Бородач забрался внутрь и вздохнул.
— Ох уж эти маленькие автомобильчики. Такому большому парню, как я, некуда даже вытянуть лапы.
— Прости, — ответил Форман, выруливая на автостраду. — Останови меня, когда я буду возвращаться из Акапулько. Возможно, тогда я смогу тебе угодить.
Вскоре после пересечения с Рио-Балсас дорога начала карабкаться вверх, и машина замедлила ход. Форман включил вторую скорость.