— Я чувствую… — голосом впавшего в транс предсказателя протянула Ирина. Потом медленно, как во сне, встала. Шагнула вперед. И вдруг резко выбросила руку, ткнув пальцем прямо мне в грудь. — Что там у тебя?
Я коротко хмыкнул. Сунул руку за пазуху.
— Всего лишь это. — На стол тяжело плюхнулся обмотанный потерявшей всякий цвет тряпкой сверток.
— Покажи.
Приказной тон мне очень не понравился. И возможные последствия тоже. Но я все же кивнул, послушно размотал сверток и молча показал ей кинжал. Простая безыскусная рукоять легла в руку как влитая. И тотчас же кинжал дрогнул. Слабо, практически неощутимо. Но все же, будь он живым существом, я бы сказал, что он напрягся в ожидании возможной схватки.
Неужели и впрямь?.. Нет. Не верю. Не верю! Никогда!..
Брови Ирины чуть опустились. Лед в ее глазах заметно окреп, полыхнул сотнями бритвенно-острых граней. Коротко вякнуло что-то невразумительное мое чувство опасности. Вякнуло и в ужасе заткнулось, когда Ирина, подняв руку, медленно потянулась к лежащему в моей ладони инструменту тьмы и смерти.
На мгновение мне показалось, что кинжал выгибается в моей руке, то ли пытаясь уйти от соприкосновения, то ли намереваясь поднырнуть под тянущуюся к нему ладонь, чтобы потом, дернув мою руку вперед, коротко, без замаха, войти прямо под левую грудь. Войти. Провернуться в ране. Вырваться, разбрызгивая ярко-алую кровь. И снова войти. И снова… И снова…
Ну, уж нет.
Так не пойдет… Ты всего лишь орудие, кусок металла. Ты не сможешь заставить меня это сделать. Не сможешь!.. Я человек, а ты всего лишь железяка. Я сильнее…
Кончики пальцев Ирины коснулись источающего тягучие волны тьмы лезвия. И тотчас же мою ладонь кольнули тысячи холодных иголок. А откуда-то изнутри поднялась такая волна ненависти, что я едва… едва… едва удержался…
Мимолетно скользнув пальцами по обжигающе-холодному металлу острия, Ирина отвела руку. А я наконец-то смог перевести дух и осторожно разжать намертво стиснутые зубы. Чужая воля, не сумев совладать со мной, отступила… На некоторое время.
Проклятье, что этот кинжал делает? На что он меня толкает? Что за чудовище он хочет из меня сотворить?
Но самое страшное, что бы он ни делал, как бы он ни давил, я знал… знал, что я его не брошу.
Теперь я понимал, почему шеф держит свой клинок в шкафу. Он просто не может, физически не может оставить его. И в то же время он боится. Боится, что не сможет сдержаться, если возьмет его в руки. И потому день за днем, неделю за неделей меч пылится в его шкафу за стеклом.
Теперь я понимал…
Я поднял глаза. Ирина стояла передо мной, рассматривая кончики своих пальцев.