Метро 2033. Метро 2034 (Глуховский) - страница 39

— Ты там что-то про мага рассказывал, — тихонько напомнил Артем. — Сейчас и до мага доберусь, погоди немного, — пообещал Женька.

— Так вот люди боятся через эти туннели на юг поодиночке идти. И на Сухаревской себе компаньонов подыскивают, чтобы вместе, значит, пробраться. А если ярмарки нет, то людей мало, и иногда днями надо сидеть и ждать, а то и неделями, пока наберется достаточно людей, чтобы идти. Ведь как — чем больше народу, тем надежней. Леха говорит, там можно очень интересных людей встретить иногда. Швали, конечно, тоже достаточно, и надо уметь отличать. Но бывает повезет — и тогда такого наслушаешься… В-общем, Леха там мага встретил. Не то что ты думаешь, не Хоттабыча какого-нибудь там плешивого из волшебной лампы…

— Хоттабыч — джинн, а не маг, — осторожно поправил Артем, но Женька проигнорировал его замечание и продолжал.

— Мужик — оккультист. Полжизни потратил на изучение всякой мистической литературы. Особенно Леха про какого-то Кастаньету вспоминал… Мужик, значит, вроде мысли читает, в будущее смотрит… Вещи находит, об опасности заранее знает… Говорит, что духов видит. Представляешь, он даже… — Женька выдержал артистическую паузу, — по метро без оружия путешествует. То есть вообще без оружия. Только нож складной — еду резать, и посох такой — из пластика. И вот он говорит, что те, кто дурь делает, и те, кто эту дурь глотает — все безумцы. Потому что это вовсе не то, что мы думаем. Это не дурь никакая, и поганки эти — никакие не поганки на самом деле. Таких поганок в средней полосе отродясь не росло. Мне, между прочим, однажды попался справочник туриста в руки, так вот там об этих поганках, действительно, ни слова. И даже ничего похожего на них нет… И те, кто их ест, думая, что это просто галлюциноген, так, мультики посмотреть, ошибаются, так этот маг сказал. И если эти поганки чуть по-другому приготовить, то при их помощи можно входить в такое состояние, из которого можно управлять событиями в реальном мире из мира этих поганок, в который ты попадаешь, если их ешь. — Этот маг твой — натуральный наркоман! — убежденно заявил Артем. — У нас тут многие дурью балуются, чтобы расслабиться, сам знаешь, но никто до такой степени еще не наглатывался. Мужик точно подсел. Ему уже недолго, наверное, осталось. Слушай, мне тут дядя Саша такую историю рассказал… На какой-то станции, я не помню уже, на какой, к нему пристал какой-то старик, начал рассказывать, что сам он могучий экстрасенс, и ведет непрекращающуюся битву против таких же мощных экстрасенсов и инопланетян, только злых. И что они его уже почти одолели, и он, может, уже и этого дня не выдержит, все силы уходят на борьбу. А станция — вроде Сухаревской, так, полустанок, костры и люди сидят, поближе к центру платформы, подальше от туннеля, чтобы выспаться и назавтра — дальше в путь. И вот, скажем, проходят мимо отчима со стариком три каких-то человека, и старик ему со страхом говорит, — видишь, мол, вот тот, что посередине, это один из главных злых экстрасенсов, адепт тьмы. А по бокам — это инопланетяне. Они ему помогают. А их главный живет в самой глубокой точке метро… Как-то его зовут, мне отчим рассказывал… На «ский» заканчивается. И говорит, мол, они не хотят подходить ко мне, потому что ты тут со мной сидишь. Не хотят, чтобы о нашей борьбе простые люди узнали. Но меня сейчас энергетически атакуют, а я им щит ставлю. Я, мол, еще повоюю! Тебе вот смешно, а отчиму моему не очень тогда было. Представь себе — богом забытый угол метро, ведь мало ли, что там может произойти… Звучит, конечно, бредово, но все-таки… И вот дяде Саше, хотя он себе повторяет, что это просто больной человек, шизофреник, по всей видимости, уже начинает казаться, что тот, который посередине шел, с двумя инопланетянами по бокам, как-то на него нехорошо смотрел, и вроде бы у него глаза чуть светились… — Чушь какая, — неуверенно сказал Женька. — Чушь-то она может и чушь, но готовым на дальних станциях, сам понимаешь, надо быть ко всему… И старик ему говорит, что скоро ему, старику то есть, предстоит последняя битва со злыми экстрасенсами. И если он проиграет — а сил у него все меньше — значит, конец всему. Раньше, мол, положительных экстрасенсов было больше, и борьба велась на равных, но потом отрицательные стали одолевать, и старик этот — один из последних. А может, и самый последний. И если он погибнет, и плохие победят — все. Полный швах всему. — У нас тут, по-моему, и так полный швах всему, — заметил Женька. — Значит, пока еще не полный, есть еще куда стремиться, — ответил Артем. — Так вот, напоследок старик ему и говорит: «Сынок! Дай поесть чего-нибудь… А то сил мало остается… А последняя битва близится… И от ее исхода зависит будущее всех нас. И твое тоже!» Понял? Старичок еду клянчил. Так и твой маг, я думаю. Тоже, наверное, крыша поехала. Но на другой почве. — Нет, ты определенно дурак! Даже до конца не дослушал… и потом, кто тебе сказал, что старичок врал? Как его звали, кстати? Тебе отчим не говорил? — Говорил, но я не помню уже точно. Смешное какое-то имя… На «Чу..» начинается. То ли «Чувак», то ли «Чудак»… У этих бомжей часто так — кличка какая-нибудь дурацкая вместо имени… А что? А этого мага твоего как? — Он Лехе сказал, что сейчас его называют Карлосом. За сходство. Непонятно, что именно он имел ввиду, но именно так он и объяснил. И ты зря не дослушал до конца. В конце их разговора он Лехе сказал, что завтра через северный туннель лучше не идти — а Леха как раз собирался на следующий день возвращаться. И Леха послушал и не пошел. И не зря. Как раз в тот день какие-то отморозки на караван напали, в туннеле между Сухаревской и Проспектом Мира, хотя считалось, что это безопасный туннель. Половина челноков погибла. Еле отбились. Так вот!