Парень попятился, потом развернулся и выскочил наружу, чувствуя, как поднимаются волосы на затылке. От гайки к гайке он почти бежал, чего никогда раньше себе не позволял. Чудом проскользнул между «струпьями», вовремя свернул перед «комариной плешью». Чуть прибавил ходу, вырвался из деревеньки и оглянулся.
В воздухе висела розоватая дымка, похожая на подсвеченный закатным солнцем туман. Ветер растягивал от нее длинные рукава, в глубине что-то поблескивало, словно слабые электрические разряды. И никакой деревеньки, никаких домиков и муляжей. Лишь дымка и поблескивающий в траве обрывок водорослей.
К Периметру Игорь вышел уже затемно. На чистом и кажущемся бескрайним небе зажглись яркие звезды, под которыми своей странной жизнью жила Зона. Где-то вдалеке голубыми всполохами перемещались «веселые призраки», зеленым маревом подсвечивал воздух над ямами «ведьмин студень», алыми росчерками крутили восьмерки над полем «дьяволята».
Игорь не мог не отметить, что по-своему Зона была даже красива. Красота эта была поистине неземной, потому притягивала взгляд, заставляла любоваться и даже восхищаться. Но все это хорошо на расстоянии, вблизи Зона раскрывала капюшон и жалила ядом. И об этом забывать не стоило.
Добытые артефакты Игорь разложил в рюкзаке удобнее, чтобы не выпирали. Найденный жетон чуть было не потерялся в дороге, поэтому парень повесил его на шею, на цепочку. Из головы все никак не шла эта история с призрачной деревенькой и мертвым ученым, весь обратный путь Фомин только о них и думал. А еще об оставленных артефактах, которые не могли не будоражить сталкерскую жадность.
Как бы там ни было, нужно навести справки об этом явлении. И как-нибудь в Институт сообщить о судьбе несчастного Кабанцева.
Родная искитимская погода встретила как обычно крепким морозом и ледяным ветром. Размякший под солнечными лучами Зоны Фомин задубел, пока маскировал лаз и заметал следы. Надев снегоступы, поковылял сквозь густой туман, поминутно прислушиваясь к окружающим звукам. Хорошо, что ночь выдалась безветренная, и звуки в кристально чистом воздухе разлетаются далеко. Вон даже слышен лай сторожевой собаки на удаленном блокпосту «голубых касок».
На самом выходе из полосы отчуждения пришлось хорониться от патруля, проскрипевшего широкими колесами квадроциклов по скованному морозом насту. Военные сидели нахохлившиеся, спрятав лица в высокие мохнатые воротники, и им было ни до чего, лишь бы поскорее вернуться в теплую казарму.
Как только ооновцы скрылись из виду, Игорь поднялся из-под елки, под которой лежал, скрывая в варежку пар от дыхания, и со всей возможной скоростью помчался на противоположную сторону дороги. Там, в густом ельнике, ждал своего часа выкупленный у Грифа снегоход. Сейчас бы до утра успеть артефакты спрятать да отлежаться часок-другой, а то глаза слипаются от усталости и в ногах дрожь.