Я работал даже ночами, но и это не ускоряло дело. Всю ночь напролет молот стучал об обелиск, отдаваясь гулким эхом по улицам поселения. Спать при таких условиях никому бы не удалось, но жители не роптали ‑ в отличие от меня они понимали, что в порученном задание скрыт великий смысл.
‑ Долго мы еще будем жить в окружении этих скучных лысых людей? ‑ спросила однажды ведьма. ‑ Ты целыми сутками сидишь на площади. Мы даже не можем уединиться!
‑ Я бы и сам рад поскорее закончить, но… ‑ отвечал я каждый раз одно и то же, продолжая отвешивать поклоны. Миалла тяжело вздыхала и уходила в здание, которое выделили специально для моих спутников.
Однажды, после даже не знаю какой тысячи ударов, молот сломался, и осколки его брызнули во все стороны. Несколько кусков камня больно ударили меня по лицу, оцарапав кожу. Выступила капля крови, ставшая той самой каплей, что переполнила чашу моего терпения. Я сорвал с себя ненавистные веревки и, посылая проклятия на все лысые головы, убежал из этого чертового поселения сумасшедших фанатиков…
…вернулся спустя какое‑то время, неся на плечах здоровенную каменную глыбину, что превосходила самого меня многократно. Жители Ковена наконец‑то проявили эмоции и провожали меня удивленными и ошарашенными взглядами. Даже Молящиеся, что никогда не отвлекались от тяжелой работы, прекратили стучать молотами по Ха‑а‑Рунам и во все глаза следили за одиноким человеком, тащившим целую скалу на своих плечах, словно Атлант.
Посмотреть на столь чудное зрелище выбежали не только маги Ковена, но и Его Святейшество и мои товарищи. Подобной силы я еще никогда не показывал и вид столь грозного титана, коим я, по своему скромному разумению, и представился, поразил всех этих ничтожных обывателей до глубины души.
‑ Что вы делаете? ‑ спросил меня Первосвященник Харимон, когда пришел в себя от увиденного. ‑ Для чего вам эта скала?!
‑ Молот, ‑ одним словом ответил я, так как все силы тратил на удержание ноши.
‑ Молот?! ‑ удивились все собравшиеся и в молчании наблюдали за моими действиями.
Бросив каменюку на площади возле монолита (отчего произошло землятресение локальных масштабов), я размял затекшие от долгого напряжения мышцы и попил воды. Отметил, что мои мышцы стали гораздо крупнее, нежели до таскания камня, и в очередной раз убедился, что мое тело в этом сказочном мире умеет отлично подстраиваться под необходимые в данное время нужды, а затем преобразовываться в нормальное состояние. Руки у меня от столь долгого физического труда немного подрагивали, но в целом я даже и не устал. Утолив жажду и закрепив новый молот тросами, я принялся подниматься на вершину громадного Ха‑а‑Ран‑Гана. Если бы я все это не проделал самолично, то ни за что бы не поверил, что находясь на громадной высоте над землей, сохраняя равновесие на малом пятачке пригодного для стояния места, кто‑то сумеет зафиксировать на специальных креплениях, ту гору, что притащил я. Но мне это удалось, и довольный делом рук своих, я спустился вниз.