– Не думаю, что численный перевес так уж важен, – заговорил я. – Они же не умеют колдовать. Так что один наш колдун или оборотень стоит десятерых имперцев!
– Уже нет, – сокрушенно покачал головой Хагвар. – Наш воин теперь стоит трех воинов врага. Серьезно колдовать немногие могут.
– Почему же? Враг использует что-то подавляющее магию?
– Нет. Магии в мире стало меньше…
– Давайте я объясню, – вмешался архимаг. – Мы установили, что причина уменьшения магии кроется в разрушении Границы. Мы предположили, что имперцы каким-то образом умудрились навредить стабильности Границы, что, как нам стало известно, напрямую влияет на количество волшебства в нашем мире. Чем сильнее повреждена Граница – тем слабее наше колдовство, и тем выше сопротивляемость солдат врага воздействию магии. Мы не знаем, как врагу удалось нарушить стабильность Границы. Не знаем и то, как нам ее восстановить.
– Значит, слабые колдуны совсем перестали колдовать, а сильные – ослабели?
– Примерно так.
Странно. Я определенно стал сильнее. Но со мной вообще не все так просто. За пол года вынужденного бездействия я мог накопить громадный запас волшебства и теперь расходую этот запас. То есть я стал сильнее, допустим, в четыре раза, а ослабел вместе со всеми только в два. Итого, я все равно сильнее, чем был в два раза. Теория сыровата и ничем не подкреплена, но какая есть.
– Хорошо. Проблема ясна. Проблема – империя Кровавого Дракона, – я хлопнул по столу, словно давя приземлившуюся на него муху. – Прорвались к нам, понимаешь ли, из Разлома и давай тут чудить! Не терплю самодеятельности на своей земле. Решение есть: не станет их войск – исчезнет проблема.
Со мной согласились, но как-то странно они между собой переглянулись.
– Все так, господин, – неуверенно согласился Хагвар Скала. – Вот только имперцы не вторгались к нам через Разлом.
– Не понял. Вы же сами говорили, что они прошли через бреши в Границе!
– Да. Но Разлом находится не в Границе. И из него вторглись не имперцы.
– А кто?
– Демоны.
– А где?
– У Холмогора.
Тишина.
Я все понял. Понял даже больше, чем знают мои подданные.
Мое сердце безапелляционно чует вину собственного организма. Виноват я, и ядерная дубинка, бывшая в моих руках. Эх, эти великие артефакты, что же мы с вами наделали! А наделали мы дела серьезные. Повредили Границу, стрельнув по ней изнутри и снаружи; пробили земную твердь, добравшись аж до адских недр. Дела. Не зря Смерть так стремился избавиться от Плети – эти артефакты прокляты! Стрельнул всего три раза, и все три раза привели к ужасающим последствиям!