‑ И зачем же ты пришел? ‑ спросил совершенно седой, с ног до головы заросший жесткой щетиной, огромный мужик. ‑ Старый враг Феникс. Давно не виделись! Шрам ноет?
Ага, значит это вождь Растак Белая Грива, как его назвал дозорный. Вот значит ‑ виновник моего шрама!
‑ Совсем нет. А у тебя Растак ноют кости?! Я же здорово тебя отделал в тот раз!
Совсем не знаю, когда мы с ним сражались и кто вышел победителем. Но действуя наобум, я, кажется, угадал.
‑ С того раза я изменился! Долетели слухи, что ты лишился памяти и стал слабаком… Теперь вижу и то и другое ‑ ложь.
‑ Феникс не может стать слабее. Ваш повелитель всегда будет сильнейшим!
‑ Мы не признаем твоей власти. Пора бы уже это запомнить!
‑ Можете и дальше не признавать; но я признаю вас своими подчиненными.
‑ Ах ты, гад! ‑ сзади меня раздался женский голосок и в ту же секунду я впечатался головой в землю. Перед глазами загорелись, затанцевали звезды, а спину обожгло болью. Надо мной встала, словно гладиатор над поверженным противником, красивая черноволосая женщина, с пугающе оскаленными зубами, и окровавленной рукой. Я понял, что она неплохую дырку во мне процарапала, прежде чем завалить на землю. Она хотела меня добить, но я опомнился и лягнул ее ногами. Видимо из‑за потери крови я действовал несколько замедленно. Ей удалось отскочить. Но я получил возможность вновь атаковать ее, на этот раз слабым током магии, и еще дальше оттолкнуть от себя. На большее в текущем состоянии, когда перед глазами все пляшет, а кровь из ран бьет фонтанами, я сделать не могу. Но все же нашел в себе сил подняться на ноги, ведь если останусь лежать, то точно убьют. Нельзя показывать слабость!
‑ Доченька, зачем ты его во время разговора сбила, ‑ посмеиваясь, отругал фурию вождь. ‑ Могла бы и понежнее с ним, он же Феникс.
‑ Он назвал нас рабами! ‑ прокричала девушка, готовясь повторно броситься на меня. ‑ Да еще это он ‑ тот, кто поймал меня раненую и привел в плен колдунам!
Точно! Это же та самая раненая девушка! И как я мог не узнать ее красоту. Может всему виной то, что сейчас не совсем подходящее время любоваться красотой человека, кто готов вот‑вот вырвать мне сердце или любой другой важный орган?!
‑ Уйми дочь, вождь! ‑ спокойно и властно произнес я, внутренне же корчась от боли. Я собирался не допустить нового нападения на себя и готовился блефовать до последнего, потому что ни на что иное сил у меня пока что не хватит. Нужно тянуть время, чтобы раны немного затянулись, а магия вернулась. ‑ Иначе испорчу ее красоту!
‑ Ах ты, гад! ‑ взревела фурия и на этот раз я с ней полностью согласен. Так говорить о прекрасной даме невероятно мерзко, но что делать?! У меня нет другой возможности, кроме как напугать. Так они хотя бы не заметят, что меня в таком состоянии, и легкий ветерок может отправить в нокаут.