‑ Что со стеной? Оборотни еще раз напали? ‑ подошел я к страже и спросил.
Почему‑то воины в испуге отшатнулись и затряслись мелкой дрожью. Отвечать никто не смел. Непонятно откуда выскочил человек с богатыми усищами, в котором я узнал старшину охраны Лиходея.
‑ Господин Феникс, не пугайте их больше! ‑ взмолился он и принялся оттаскивать меня подальше от испуганных солдат. ‑ Им и так несладко пришлось!
‑ Так что, оборотни еще раз напали, не послушав приказа?! ‑ взволновано переспросил я.
‑ Как сообщают дозорные: оборотни ушли, ‑ ответил Лиходей, продолжая оттаскивать меня от солдат, которые понемногу начинали приходить в себя.
Лишь когда отряд напуганных воинов скрылся за поворотом улицы, старшина прекратил меня тащить. Мы остановились.
‑ Так что же произошло со стеной и стражниками?!
‑ А вы не помните?! ‑ поразился Лиходей.
Как они все уже надоели! Да и я хорош, что ничего не помню!!!
‑ Вы вышли из леса в сопровождении Марата, ‑ начал рассказ старшина. ‑ Но городу не повезло, что из леса вы выбрались не напротив ворот. Перед вами оказалась городская стена, а по вашим словам, вы были столь уставшим и обессиленным, что пройти по дороге до ворот лишний десяток шагов, у вас попросту не хватило бы сил…
‑ И?
‑ И вы разрушили стену, сравняли насыпь и засыпали ров. А потом прошли в образовавшийся пролом.
‑ А что со стражниками? ‑ уже абсолютно безэмоционально спросил я. ‑ Они тоже мешали?
‑ Не то чтобы мешали, ‑ неуверенно продолжил доклад Лиходей. ‑ Но они начали славить ваш поход против оборотней и выкрикивали лозунги: "Теперь победим проклятых тварей!". Вам это не понравилось, и вы приказали собрать всех стражников на плацу и устроили учения приближенные к реальным боевым действиям…
‑ Боже мой, ‑ покачал я головой, не желая больше слышать о своих похождениях.
‑ Вы посчитали несправедливым то, что пострадали лишь вы и оборотни, и поэтому показали нашим воинам все ужасы, которые даже представить сложно…
‑ Да что со мной вчера произошло?! ‑ закричал я. ‑ Прямо пьяный дебош устроил!
Но удивительные и невероятные новости на этом не заканчивались.
Когда я уставший и морально и физически, возвращался в сопровождении всей компании, что являлась свидетелями моего позора, ко мне подбежала радостная Ольга и, повиснув на шее, начала буйно лобызать. Обсасывала, словно ребенок конфетку; лизала, как щенок хозяина; за секунду влепила с десяток безешек; зачмокала всего; короче неистово расцеловала. Я не сопротивлялся, но совершенно не понимал, с чего такая скромница начала вести себя так уж развязно.