‑ Вот же черт! Ты хотя бы одного из похитителей попытался сжечь?
‑ Да. Только он не хотел гореть.
‑ Хм… Значит они к нам не испытывали злобы. Так чего бы придумать?!
‑ Не знаю, господин Феникс. Но нужно придумать решение быстро, потому что они скоро придут за нами!
‑ Почему так думаешь?
‑ Они так говорили, ‑ спокойно ответил парень, словно эти быкоголовые и должны уметь разговаривать.
‑ Так они умеют говорить?!
‑ Конечно, это же племя тавров!
Я задумался. Может все же удастся договориться разойтись мирно?! Хотя когда это мне удавалось разойтись мирно?!
‑ Они людоеды, ‑ решил дополнить свою информацию Владик, чем сразу перечеркнул все мои планы на мирный исход.
Я начал думать и искать пути к отступлению. Быть съеденным этими уродами как‑то не хочется, да и художнику вероятно тоже, не зря же он весь так и трясётся от страха, хоть и старается скрыть это.
‑ Проверь все, что в корзинах, а затем осмотри всю нашу камеру и внимательно исследуй стены и пол, ‑ отдал я приказ парню, потому что он хотя бы ходить может свободно! ‑ А еще попробуй взобраться к потолку, к той дыре… И с клюва синички сними намордник!
Особо на успех его поисков я не рассчитываю, но вдруг повезет, да и его отвлечет от мыслей в скором времени стать обедом. Вот было бы здорово, если бы не думание о беде отменяло саму беду!
Пока парень рыскал по нашей тюрьме, я продолжал всячески изворачиваться, пытаясь хотя бы руки высвободить. Когда ничего не вышло, то вспомнил одного веселого пациента, который дабы снять наручники поломал себе большой палец руки. Я решил воспользоваться таким способом и попытался сломать себе пальцы. Это оказалось делом более сложным, чем я предполагал. Но прежде чем удалось выполнить задуманное, я понял, что делаю глупость. Задал себе вопрос: "на черта ломать пальцы, когда связаны руки?! Я же не в наручниках!" Ответ пришел сразу и столь же дурацкий, как и выполненное мной действо: "Пальцы ломать легче, чем руку!"
Последствия недавнего столкновения головы и камня давали о себе знать.
Но какими бы дурацкими и смешными ни казались мои действия со стороны, мне все же почти удалось высвободиться.
‑ Владик или сюда! Тяни мою ногу!
Художник послушался и потянул. Я простонал, но не просил прекратить. Моя нога высвободилась из веревочной петли и теперь я смог хотя бы разогнуться. А то, что нога болит старался не думать ‑ если уж страшные раны, нанесенные когтями и зубами оборотней, за сутки зажили, то простое растяжение пройдет за секунды… Только нужно снять веревку!
‑ Что нашел? ‑ спросил я друга, когда сумел немного оправиться от боли.