Хотя он и сам прекрасно понимал, что пора остановиться, пока он не отпугнул ее, Кейн не мог этого сделать, завороженный прикосновениями к ней и мягкой теплотой податливого женского тела.
Поцелуй все продолжался, и вот уже весь мир исчез для Шелли… Существовали лишь медленные, ритмичные движения языка Кейна, скользящего по ее влажным губам. И еще — жар мужского тела и ее мягкость, так же хорошо сочетавшаяся с его силой, как ее губы — с его губами…
Кейн почувствовал, как сильная дрожь желания прошла по всему телу Шелли, услышал, как поднимается из самых глубин ее существа крик — выражение одновременно и ярости, и страха, и неистового желания. С явной неохотой от оторвался от нее. Однако, даже заговорив, все еще продолжал временами слегка касаться ее губ кончиком языка.
— Прежде чем ты закричишь на меня за то, что я веду себя не очень-то по-деловому, — обратился он к ней, — подумай, как много ты только что успела узнать обо мне…
Едва сдерживая дыхание, Шелли попыталась прийти в себя — вернуть весь окружающий мир в его естественные, вполне безопасные для нее рамки. Однако это оказалось не так-то просто. Мысли ее становились все более и более рассеянными скаждым ласкающим прикосновением Кейна к ее губам. Вкус его, тепло сильного мужского тела, сам запах — все это предельно возбуждало ее чувства.
В физическом плане Кейн казался ей сейчас в тысячу раз более притягательным, чем все то, что она уже успела испытать в браке и вне его. Кроме того, близость ездим представлялась Шелли каким-то совершенно неповторимым, уникальным опытом — причем не только на уровне эмоций.
Кейн отдался этому поцелую полностью, без остатка, и именно это поразило Шелли больше всего, возбудив ее, превратив все ее тело в страстный жаркий огонь… Однако несмотря на всю свою страстность, Кейн вел себя с ней достаточно сдержанно, и потому ее не рассердил, не обескуражил этот его «совершенно неделовой настрой».
Кейн дал ей понять, что достаточно силен для тою, чтобы удержать ее — растекись она теплым медом по его телу…
— Думаю, нам лучше уйти отсюда до того, как я окончательно забуду о хороших манерах и правилах поведения в гостях, — сказал Кейн хриплым голосом.
В его реплике Шелли услышала явный вопрос, может быть, приглашение, но здравомыслие снова возобладало.
— Мне понадобится шлем, — спросила она, голос ее был сейчас почти таким же хрипловатым, как и голос Кейна; Она увидела, как напряглось все тело этого удивительного человека..
— Нет, мы поедем не на мотоцикле, — ответил он. — Я на машине.
— Ну тогда все, я готова, — сказала Шелли, захватывая с собой сумочку.