Сидевшие вокруг акалеля офицеры молча смотрели на него, не смея проглотить набитую в рот пищу.
— Идемте. — Принц встал. — Не все. — Он жестом остановил охрану. — Троих хватит. Развлекайтесь, я не задержусь.
Акхан вышел так стремительно, что его плащ, задев о край стола, опрокинул вино и фрукты, но принц даже не обернулся на грохот.
4
На улицах Шибальбы было не протолкнуться. Впервые за долгие месяцы осады люди без страха вываливали из домов, перегораживали проходы деревянными скамьями, уставленными яствами, вывешивали из окон пестрые ковры и протягивали от крыши к крыше цветочные гирлянды. Пучки многоцветных перьев колыхались на ветру. Хозяйки выносили из дверей плошки с маслом, заранее готовясь к вечеру. Повсюду дымили костры, над которыми поджаривались подвешенные на крючках кишки лам, начиненные рубленым мясом и овощами.
Как и во дворце, на улицах города Принца Победителя встречал восторженный гул. Жители Шибальбы бежали за его конем, расталкивали друг друга, подпрыгивали и кричали. Акхан лишь слегка поднимал к шлему руку. Он все еще не мог прийти в себя от нанесенного оскорбления и сейчас ненавидел этот ликующий город едва ли не так же сильно, как самого Халач Виника.
Небольшой эскорт принца миновал дамбу с опущенным мостом, затем предместья с тесными домиками из не облицованного камнем кирпича-сырца. Наконец тяжелые, окованные орихалком ворота распахнулись перед ним.
Разграбленные лагеря тольтеков плотным безмолвным кольцом огибали великий город. Зато за ними, чуть в отдалении шумело и пило его войско. Там, над сплошной стеной холщовых палаток, вились серые дымы, раздавались нестройный гул голосов, музыка и хриплое пение. Лошади попытались было свернуть туда, но всадники с досадой сдержали их и пустили легким шагом вперед. К северу, на расстоянии пяти полетов стрелы от города располагались хорошо укрепленные рвами лагеря тольтекских родов-изменников. В них тоже праздновали победу.
Торжественная процессия тольтекских военачальников встретила принца на подъезде и, взяв под уздцы коня, с гордостью провела мимо торчавших в насыпи пик с насаженными на них головами убитых врагов. Акхан внимательно оглядывался кругом. Веселье было в самом разгаре. Упившиеся кактусовой водкой тольтеки шатались между своими палатками, сбивались в кучи, смеялись, плясали, горланили песни и жарили на угольях длинные полоски мяса. «Бери их сейчас голыми руками», — раздраженно подумал принц.
Процессия остановилась у пестрого шатра чудовищных размеров, растянутого на двенадцати столбах. Принц слез с лошади и знаком остановил своих офицеров, хотевших было последовать за ним. Он считал себя не вправе подвергать их такому унижению.