Никканен скомкал свою сигарету и очень спокойно заметил:
— Судя по всему, это основной вопрос, мистер Кэри. Скорее всего, это так и было. Если Оскар проверял закрылки перед взлетом, то у него случилась механическая неисправность, приведшая к катастрофе. Если нет, тогда, возможно, кто-то это подстроил. И подстроил весьма умело.
— Ваше расследование внесет в этот вопрос ясность, — сказал я.
Он кивнул, сделал еще одну пометку в блокноте и закурил новую сигарету. Затем без всякого перехода спросил:
— А предыдущий английский самолет, тот почему потерпел аварию?
— У него в полете загорелся мотор.
— В Лапландии осенний воздух исключительно зноен, я согласен. Вы видите какую-то связь между этими авариями?
— Я бы сказал — нет.
Он задумчиво на меня посмотрел. Затем сказал:
— Первое, что меня удивило и озадачило, — это как вам, англичанину, разрешили здесь работать пилотом. У нас много собственных прекрасных летчиков, и работы на всех не хватает. Так что я ознакомился с вашей лицензией. Ей уже немало лет, но все документы до сих пор действительны.
— Какое это имеет отношение к происходящему? — осведомился я.
— Я только рассказываю вам кое-что из того, что вы, возможно, забыли. Так, я обнаружил, что вам разрешили работать здесь вследствие дружеских отношений с некоей в то время весьма влиятельной персоной. Знаменитым гражданином Финляндии. Не знаю, как вам это удалось, мистер Кэри. И первой мыслью было, что вы, должно быть, в свое время оказали Финляндии какие-то ценные услуги. Но никаких документов на этот счет, разумеется, не обнаружилось.
— Да, — сказал я, — начинаю понимать, к чему вы клоните. Этот человек умер. Теперь нет никого, кто помешал бы определенным лицам изъять мою лицензию. И все, что для этого нужно, — оповестить их о недоброжелательном отношении ко мне вашего ведомства.
Он опять кивнул:
— Я думаю, и одного слова было бы достаточно. Но это дело длинное и нудное, а мне нужен быстрый результат. Пожалуй, будет больше пользы, если я засажу вас в тюрьму.
— На каком основании?
— На каком вам больше нравится, мистер Кэри. Ну, скажем, «в интересах национальной безопасности», пока не будет опровергнут этот мотив. Тогда все превратится в досадную ошибку. — Его глаза стали холодными и жесткими. — И вы даже представить не можете, как много ошибок я готов совершить.
Мы долго и внимательно смотрели друг на друга.
Кто-то постучал в дверь. Здоровяк взглянул на Никканена, затем привел себя в состояние готовности и осведомился, кто там.
Никканен сказал более мягко:
— В ваших неприятностях нет ничего необычного, мистер Кэри. Вы просто ненавидите полицейских.