– Я тебя убью! – в одно мгновение Эллиот взлетел с пола и обрушился на своего тюремщика. Его руки сомкнулись на горле мучителя, пальцы сами знали, что делать. Эллиота охватило ликование, когда человек, глядя на него с ужасом, попытался схватить его за запястья.
– Сахиб! – Человек задыхался. – Сахиб, это я, Махиндар!
«Врешь!» Махиндар был добрым и великодушным, а этот – исчадием ада. Эллиот задушит его, как котенка, чтобы он никогда больше не смел произносить имя Джулианы.
– Эллиот!
Ее голос донесся до него из сна, который хранился в глубине памяти. Надо было успокоиться, расслабиться, погрузиться в дрему и никогда не просыпаться.
Но он продолжал бодрствовать. Он должен был бежать отсюда. Вернуться домой. К ней.
Чьи-то руки, такие же сильные и большие, как у него, схватили Эллиота за запястья, пытаясь ослабить захват на горле противника. Потом Эллиот почувствовал прикосновение других рук – нежных, женских. Он узнал их, тронутый до глубины сердца.
– Эллиот. – Ее голос прозвучал музыкой.
Тьма раскололась. На него обрушился свет, подхватил и закружил. Из света возникли лица и голоса. Молодой шотландец испуганно смотрел на него широко открытыми голубыми глазами, темное, решительное лицо женщины, глаза человека, который в любой миг был готов прийти к нему на помощь, и прекрасные, небесно-голубые глаза Джулианы. Она не пыталась разжать захват его рук, только гладила и умоляла.
Реальный мир обрел устойчивость, головокружение прекратилось. Эллиот находился в столовой собственного дома. Его слуга Махиндар лежал спиной на столе, а он держал слугу за горло.
Эллиот быстро отпустил беднягу. На него накатила тошнота, во рту появился вкус желчи.
Джулиана была рядом. Она обвила его руками. Эллиот задрожал. Ему захотелось схватить ее в охапку, прижать к себе, но он не мог себе этого позволить. Он был болен.
– Нет, – прохрипел Эллиот.
Он вырвался из ее объятий и отстранился. Кашляя, Махиндар поднялся со стола. Ему помогала насупившаяся Чаннан.
– Не волнуйтесь, сахиб, – с трудом проговорил слуга. – Со мной все будет в порядке.
Не будет! На горле Махиндара уже проявились синяки, он натужно кашлял.
К черту! Эллиот повернулся к ним спиной и, широко шагая, вышел из комнаты. Хэмиш стремительно отскочил в сторону при его приближении.
О Господи! Он перепугал их до чертиков. Что неудивительно. Эллиот убил бы Махиндара, если бы им не удалось вывести его из ступора.
А что было бы, если бы вдруг под его руками оказалось горло Джулианы? Или Прити? В какое чудовище он превратился!
Эллиот слышал, как вслед ему что-то кричала Джулиана. Он не остановился и вышел в надвигающиеся сумерки, под дождь, который как раз начался.