Я подвинул коренастому здоровяку кресло. Услышать слова благодарности я не ожидал – и не услышал. Существует два типа боссов: которые говорят «спасибо» и которые «спасибо» не говорят. Я уже определил, к какому типу относится Брэгэн, а потому не питал иллюзий. Но поскольку Вульф позволил себе съязвить насчет церемоний, я подумал, что и я могу пройтись разок, и сказал Брэгэну, что не стоит меня благодарить. Но он меня даже не услышал.
Его холодные цепкие глаза были устремлены на Вульфа.
– Мне понравилось, как вы справились с Колвином, – сказал он.
Вульф фыркнул:
– А мне нет. Я хочу поехать домой. Если я поговорил с человеком, в чьей власти дать мне что-то, но в результате не получил этого, значит, я не справился. Надо было улестить его. Тщеславие – могучий рычаг управления.
– Он дурак.
– Отнюдь. – Вульф явно был не в том настроении, чтобы соглашаться с кем-либо или с чем-либо. – Мне показалось, что у Колвина в целом неплохо получилось. Для безвестного чиновника из глубинки его поведение с вами и мистером Феррисом можно назвать почти бесстрашным.
– Ха! Он дурак. Идея о том, что кто-то из нас намеренно убил Лисона, настолько нелепа, что только полный идиот мог всерьез высказать ее.
– Она не столь нелепа, как гипотеза о браконьере, позаимствовавшем полено из ваших дров в качестве трости, а потом вдруг вздумавшем использовать его в качестве смертоносного оружия. Браконьеры, застигнутые на месте преступления, не убивают; они бросаются наутек.
– Ладно, пусть убийца не браконьер, – резко заявил Брэгэн. – Но и не кто-то из нас. Но страшно подумать, как это все скажется на моих планах. Если убийство не раскроют немедленно, случиться может все что угодно. Раз Лисона убили в моем коттедже, госдепартамент перестанет иметь со мной дело, и не только это. Посол Келефи может отказаться от заключения сделки, что гораздо, гораздо хуже.
Он ударил по подлокотнику кресла кулаком.
– Нужно раскрыть это убийство немедленно! Но видит Бог, с этими растяпами рассчитывать не на что. Я наслышан о вас, Вульф, и только что беседовал с одним из своих деловых партнеров в Нью-Йорке. Он говорит, что вы честный и толковый, лучше вас никого нет, правда у вас заоблачные гонорары. Ну и черт с ним. Если эта канитель затянется и нарушит мои планы, я потеряю в тысячу раз больше. Словом, я хочу, чтобы вы занялись этим. Хочу, чтобы вы узнали, кто убил Лисона, и поскорее, черт побери.
– Сидя здесь? – Вульф явно не вдохновился предложением. – Не смея шагу ступить за пределы дома и веранды? Очередная нелепица.
– С этим я разберусь. Через пару часов здесь будет Джессел, генеральный прокурор. Я хорошо его знаю и даже оплачивал его выборы. Я с ним поговорю, и тогда, прочитав ваше заявление и, если потребуется, задав вам несколько вопросов, Джессел отпустит вас. На взлетной полосе в двенадцати милях отсюда у меня стоит самолет, вы с Гудвином полетите в Вашингтон и возьметесь за дело. Я назову вам фамилии нескольких человек, которые могут оказаться полезными, и сам позвоню им отсюда. Как мне кажется, кто-то заимел зуб на Лисона и решил прикончить его здесь. Вы отыщете этого типа и «пришьете» ему убийство, только действуйте поживее. Я не буду объяснять вам, как это сделать, это ваша работа. Ну, согласны?