– Ни в коей мере. Подобно остальным, я всего лишь дожидаюсь прибытия генерального прокурора.
– Я постараюсь быть кратким. Мистер Феррис рассказал мне о своей беседе с мистером Брэгэном, состоявшейся в вашем присутствии. Как он сам пояснил, обратиться ко мне его побудило то обстоятельство, что в данной беседе упоминалось мое имя, а также то, что она касалась моей миссии в вашей стране. Я сказал ему, что глубоко ценю его щепетильность, и затем выразил надежду, что он откажется от своего намерения посвящать генерального прокурора в названные им подробности. Обсуждение этого вопроса заняло у нас некоторое время, но в конце концов он согласился со мной и признал, что несколько погорячился. Если бы мистер Брэгэн осуществил свое намерение, то нанес бы непоправимый ущерб переговорам, в исходе которых мы оба заинтересованы. Мистер Феррис теперь сожалеет о том, что сделал, когда застал у вас мистера Брэгэна. Он раскаивается. Не будет преувеличением сказать, что он в отчаянии, поскольку считает, что скомпрометировал себя, беседуя с мистером Брэгэном при свидетелях, и что бессмысленно теперь обращаться к вам и к мистеру Гудвину с просьбой стереть из вашей памяти ту беседу. Я сказал ему, что обращение к благородным людям с просьбой совершить благородный поступок не может быть бессмысленным и что я сам попрошу вас об этом. Что я сейчас и делаю. Поверьте, пересказ кому бы то ни было той сцены, что произошла между мистером Феррисом и мистером Брэгэном, не послужит никакой разумной цели.
Вульф фыркнул.
– Я верю вам. В данном случае я могу предоставить вам любые гарантии. – Он обернулся ко мне: – Арчи?
– Да, сэр.
– Мы ничего не помним из того, что мистер Феррис сказал сегодня днем мистеру Брэгэну, и никакие уговоры с чьей бы то ни было стороны не освежат нашу память. Вы согласны на это?
– Да, сэр.
– О нас отозвались как о благородных людях. Ты даешь слово чести?
– Честное благородное.
Он повернулся к послу:
– Я тоже даю вам слово. Достаточно ли этого?
– Более чем, – с чувством произнес Келефи. – Мистер Феррис будет счастлив. Что же до меня, то мне не достает слов, чтобы в полном объеме выразить свою признательность, но я надеюсь, что вы примете от меня вот этот небольшой сувенир. – Он поднял левую руку и пальцами правой стал стягивать перстень с изумрудом. Перстень сидел крепко, но после нескольких рывков и вращений поддался. Посол потер его о рукав своего пиджака и обратился к жене.
– Мне кажется, дорогая, – сказал он, – будет более уместно, если ты сама вручишь перстень мистеру Вульфу. Ты же специально пошла вместе со мной, чтобы поблагодарить его, а это – символ нашей благодарности. Пожалуйста, попроси мистера Вульфа принять подарок.