– Предпочту и об этом умолчать. – Судя по выражению костистого, длинноносого лица Айда, он с удовольствием обсудил бы лучше погоду или что-то столь же безобидное. – Скажу лишь вот что: прослушивание отменили через десять дней, и на этом мои отношения с тем человеком закончились. Подобно вам, мисс Боннер и мистеру Керру, я больше никогда не видел его вплоть до сегодняшнего дня, и на момент этой встречи он был трупом.
– И вы опознали тело?
– Да. Не было никакого… было бы верхом глупости поступить иначе.
– Вы назвали полиции имя, которым этот человек представился вам?
– Разумеется.
– И что это за имя?
Айд покачал головой:
– Это имя уважаемого и законопослушного гражданина. Я увиделся с ним и рассказал ему о прослушивании его телефона, и он был настолько великодушен, что принял мои извинения. Это прекрасный человек, и я надеюсь, что его имя не будет упомянуто в деле об убийстве. Во всяком случае, мной.
– Но вы же назвали его полиции.
– Нет, еще не назвал. Допускаю, что меня в конце концов заставят это сделать. Я не могу допустить, чтобы у меня отобрали лицензию, ведь это положит конец моей карьере.
Вульф обвел всех взглядом:
– Предлагаю оставить открытым вопрос о том, внес ли мистер Айд свой вклад в общую копилку информации. По крайней мере, пока мы не выслушаем мистера Амзеля. – Его взгляд остановился на Стиве: – Итак, сэр?
– Если я откажусь играть в вашу игру, то я убийца, – повторил свои слова Амзель. – Так?
– Боюсь, все не так однозначно, – возразил Вульф. – Но нас вы слышали, теперь ваша очередь.
– Кто последний, тот проиграл, – объявил Керр.
– Фигня. С чего это я последний?
У Амзеля в бокале еще оставалось на полпальца бурбона. Он допил его, поднялся со своего места, чтобы поставить бокал на комод, достал сигарету и закурил, а потом развернулся, чтобы опереться о комод спиной.
– Вот что я вам скажу. Мое положение вообще-то отличается от вашего. Во-первых, дурак я был, что опознал того жмурика. Но когда меня подвели к нему, я не успел собраться с мыслями. А в таких делах тормозить нельзя, надо быстро говорить «да» или «нет». И я сказал «да». Ну и вот. Мисс Боннер сказала, что нам ничто не мешает выложить друг другу то, что мы уже разболтали полиции. Спорить не стану, да только я влип иначе, чем вы все. Понимаете, в том жмурике я узнал типа, с которым в свое время общался, а звали типа Билл Донахью.
Мы и так смотрели на него во все глаза, а тут прямо-таки вытаращились. Амзель ухмыльнулся:
– Я же говорил, у меня совсем другой коленкор. В общем, я влип по самые уши. И с этим, и с тем, что сказал копам. Я наплел им, будто видел этого субчика несколько раз прошлой весной, но ничего определенного не сказал. Насвистел, что ничего толком и не вспомню. Ну, пришел он ко мне однажды, попросил поставить телефон на прослушку, только я дал ему от ворот поворот. Они хотели знать, чей телефон он собирался прослушивать. Я изо всех сил пыжился – пытался порыться в памяти, но вспомнить ничего не смог. Впаривал копам, будто не уверен даже, что этот малый вообще как-то назвался. Вот что я выдал копам, и вот что говорю вам.