Возле этого самого кресла я только что поставил свои туфли с чистыми носками внутри, намереваясь сесть в него и обуться. Я забрал их оттуда, сел в другое кресло, застегнул брюки и, надевая носок, сказал:
– Если копы еще не докопались до того, что он служил у вас, то сами понимаете – докопаются.
– Я это понимаю. Они могут нагрянуть в любую минуту. Как раз насчет этого я и хотел с вами поговорить.
Я взял второй носок.
– Валяйте.
– Вам, Гудвин, известно, что такое расследование убийства. Известно лучше, чем мне.
– Да уж. Дело нешуточное.
– Вот именно. Вполне возможно, что полицейские уже кого-то заподозрили, даже, возможно, арестовали, хотя по радио об этом не сообщалось. Но если они никого не арестовали и не арестуют в ближайшее время, представляете, что начнется? Копы будут везде совать свой нос, причем как можно глубже. Ибер проработал у меня пять лет, он даже жил у меня. Им захочется узнать о нем все подробности, и в первую очередь они будут рассчитывать на информацию отсюда.
Я кивнул, завязывая шнурки:
– Да, когда дело касается убийства, наружу извлекают все секреты.
– Это мне известно. Уж лучше сразу говорить полицейским все, что спрашивают, разумеется в пределах разумного. Ведь если им покажется, будто я чего-то недоговариваю, все обернется во вред мне. Ну а если они спросят, почему я уволил Ибера, что я должен на это ответить?
Я уже обулся и мог теперь разговаривать с ним на равных. А то мне все казалось, что Джарелл вот-вот отдавит мне пальцы.
– Так и скажите: подозревали секретаря в разглашении деловых секретов.
Он покачал головой:
– Тогда копы спросят, что это за секреты и кому он их разгласил. А я вовсе не собираюсь посвящать полицейских в свои дела. Лучше скажу им, что Ибер стал рассеян, что он, как мне казалось, потерял всякий интерес к работе, вот я и решил с ним расстаться. И это не сможет опровергнуть никто из моих домашних, даже Нора. Что касается вас… Если они спросят у вас, вы можете сказать, что вам об этом известно немного, что у вас создалось впечатление, будто я был недоволен Ибером, но почему – вам неизвестно.
Я нахмурился:
– По-моему, мистер Джарелл, вы здорово перетрусили. Постарайтесь преодолеть свой страх. Инспектор Кремер и сержант Стеббинс из бригады по расследованию убийств – самые старые и самые заклятые враги мистера Вульфа, а следовательно, и мои. Как только они увидят меня и узнают, что я проживаю здесь под вымышленной фамилией, даже занял место Ибера, во все стороны полетят искры. Какую бы причину увольнения вы ни назвали, они вам все равно не поверят. Мне тоже. Никому не поверят. Больше всего им придется по душе версия, согласно которой вы решили пристрелить Ибера. Я слегка преувеличиваю, но это, по крайней мере, дает вам представление о наших взаимоотношениях в свете полицейского протокола. Так что я не могу сказать, что мне об этом известно немного.