Новая волна атакующих не могла поравняться с первой: немецкие автоматчики залегли за плечами тех, кто или уже отвоевался, или, вырвавшись вперед, не знал теперь, куда и как выбираться из-под прицельного огня русских — вперед или назад?
Мехтиев старался унять нахлынувшее волнение.
Немцы торопились. Как только захлебнулась и вторая атака, они тотчас предприняли третью, поддержав ее беглым артналетом.
Чаши весов заколебались: на правом фланге примерно взвод автоматчиков вырвался чуть было не вплотную к стрелковым ячейкам первого батальона, но солдаты ближнего пулеметного гнезда, у которых кончались патроны, не растерялись и дружно забросали немцев гранатами. Крайне опасный был момент: гранатный бой — всегда крайность. Вслед за этим другая группа немецких автоматчиков налетела на «штрафников», которые встретили их длинными, без перебивов, пулеметными очередями. Немцы кинулись наземь, ошарашенные не только ураганным огнем, но и тем, наверное, что по ним стреляли немецкие пулеметы, за которыми лежали солдаты в немецкой форме.
В течение всего утра Мехтиев не раз коротко взглядывал в их сторону. Что ж, они, пожалуй, всерьез решили искупить свою вину. Кто останется в живых, тем сполна зачтется этот жестокий бой, если их вина, конечно, не больше самой смерти.
А на западе автомобильный обоз продолжал огибать высоту почти беспрепятственно, если не считать редкой ружейной перестрелки. Почему же остальные колонны и сегодня не повернули к подножью высоты, где образовалась брешь? Наверное, потому, что каждая из колонн стремится поскорее выйти из окружения, а дорога, хотя это и большак, не может вместить всех: и сотни грузовиков, и пехоту, и пароконные повозки, и различные спецчасти, так перемешанные за время отступления, что никакие регулировщики не способны навести порядок. Тут инерция движения напрямую слишком велика — и все, что попадает в эту стремнину, оказывается не в силах отбиться от общего потока в какую-нибудь заводь.
Противник устроил передышку. Было похоже, что он накапливает силы, готовясь к решительному броску. Мехтиевские разведчики не спускали глаз с переднего края противника: там устанавливались тяжелые минометы, окапывались новые группы солдат, подтянутые к передовой. Однако самого Мехтиева настораживало не столько то, что происходило за полкилометра от КП, сколько эти недобитые гренадеры, что лежали теперь на расстоянии двух-трех коротких перебежек до его командного пункта. Он чувствовал, казалось, физически, токи какого высокого напряжения пропускает через себя каждый его боец и весь полк. Высок был сейчас вольтаж готовых ко всему батальонов.