— Нежными? Мне больше нравятся вот такие, — она повернулась ко мне и подняв руки со скрюченными пальцами, открыла рот, полный ровных ослепительно белых зубов, — у–у-у! Страшно?
— Аж уписался. Ну, думаю, если как следует потренироваться, то парочку хомячков ты запросто напугаешь до икоты.
— Ах ты засранец! — она ткнула меня кулаком и вдруг посерьёзнела, — почему мы с тобой раньше никогда не разговаривали? Потому что я такая — никакая?
Интересно, она думает я ей правду скажу? Но, вообще‑то, собеседник она действительно очень неплохой. Намного, кстати, лучше моего товарища. А если к ней притерпеться, то и на мордаху — ничего. Не Вера, естественно, но и не ужас–ужас.
— О чём с тобой говорить, — я отмахнулся, решив свести всё к шутке, — ты ведь наверняка даже не знаешь, как Спартак последний раз сыграл.
— А ты сам то знаешь? — она громко рассмеялась и тут же зажала рот, — ой! Сергей говорил, ты футболом не интересуешься. Вроде как — книгами.
— Угу, — меня несколько смущала затронутая тема, — причём, их тематика несколько связана с твоим любимым жанром, это — романтики: Шелли, Гофман, По, ну и ещё целая куча других.
— Ух ты! — она покачала головой, — а у меня вот, терпения никогда не хватало. Я вообще, читаю чуть ли не по слогам. Когда с Родионом встречались, он мне всё сам читал, у него так хорошо получалась, особенно — стихи.
За спиной послышалось хлопанье крыльев и я обернулся: птица, то ли удравшая от меня прошлый раз; то ли очень похожая на неё, опустилась на дерево, под которым дрыхли наши благоверные и уставилась на меня сияющими жёлтыми плошками.
— Эй ты, — сказал я и пернатое выдало, в ответ, целую тираду странных звуков, напоминающих человеческую речь. Похоже именно это я и слышал, когда шагал через дорогу.
— Не трогай его, — Рита дёрнула меня за рукав рубашки, — ты же видишь — ругается.
Мы посмеялись. Странное дело, давно я не чувствовал себя так хорошо и спокойно, как сидя на обочине дороги, ведущей хрен пойми куда, рядом с душевной дурнушкой, так заразительно хохочущей в звенящей ночи.
Разговаривая, мы и не заметили, как подкрался рассвет. Солнце неторопливо выбиралось из‑за сверкающей полосы горизонта, рассыпая впереди августейшего тела шустрых разведчиков, взрывающих тёмные облака розовыми гранатами. Удивительно, но я видимо совершенно утратил способность ориентироваться. Или, как вариант, Солнце карабкалось с северо–запада. Впрочем, мы ночью такие круги выписывали — какая там ориентировка.
С наступлением утра стало совершенно ясно: деревья, вдоль дороги, определённо яблони, только дикие, но в самом что ни на есть майском цвету. Вот к чему приводят эксперименты со всякими ГМО, так скоро на вишнях кокосы объявятся.