(Комментарий Хедина: Старый Хрофт не знает и знать не может о моём последнем разговоре с Ракотом. Том самом разговоре, когда мы поссорились с братом.
Случился он как раз незадолго до нашего с Хрофтом последнего странствия, и о нём Древний Бог ничего от меня не услышал. Слишком это было больно и неприятно.
Ракот нашёл меня в Хьёрварде, у альвов. К ним я отправлялся, когда требовалась тишина; нигде в ту пору мне лучше не удавались магические практики, чем у них. Альвы отличались редкостной запасливостью в том, что казалось всяческих чародейских ингредиентов или артефактов.
Ну и была ещё одна причина, гм, гм…
Ракот, напротив, альвов недолюбливал.
«Воображалы! – бывало, мог бросить он. – Только и думают, как бы насолить эльфам, своим создателям. Воевали б тогда уж открыто, а они всё исподтишка норовят!»
Считаные единицы из этого народа все-таки оказались в его войске; но это, как говаривал Ракот, «те альвы, которые уже не альвы».
Но в тот раз он изменил себе.
Всё тот же красный плащ за плечами, всё тот же чёрный меч. Правда, клинок, мне показалось, неуловимо изменился, словно Ракот наложил на него какие-то новые чары. Спрашивать я, однако, не стал, понимая, что названый брат явился сюда совершенно не за этим.
Всю ночь мы с Лиайей собирали линзами лунный свет, пронзали им хрустальные скляницы, где дозревали кой-какие снадобья, когда примчался альв-посыльный.
Ах, ну да. Лиайя. Враново-чёрные волосы и тёмно-синие глаза, словно глубокие воды над донным провалом. Из альвов, из их аристократии, тех, кто был сотворён первыми и кто потом возглавил бунт против создателей из Серебряного Кора.