(Комментарий Хедина: в своё время мне пришлось изрядно повозиться с посмертием тех, кто согласился быть принесёнными в жертву Болотным Видящим; по большей части безнадёжно больных и умиравших людей. Тогдашний я колебался куда меньше, цель не оправдывала средства, но скорее зависела от имевшихся средств. Тогда мне пришлось обмануть Яргохора, Водителя Мёртвых, спасая доверившихся мне от ужасов Нифльхеля…
Мрачный бог, свершивший жуткие злодеяния в Первый День Гнева, от которых реки действительно текли кровью, изгнанный за это из Обетованного и поставленный водить караваны мёртвых по Тёмному пути, на самом деле давно тяготился ненавистной участью. Когда-то, писалось в трактатах, он мученически лишал жизни всякого, кто оказывался у него на дороге; потом ярость сменилась глухой апатией. Мне тогда пришлось создавать фантомы, «призрачные призраки», замаскированные под души ушедших в небытие; а души настоящие, потратив уйму сил и жертвенных животных, провести тайными тропами Упорядоченного в такой мир, где на самом деле имелось нечто вроде «рая», о котором рассказывают поклоняющиеся Спасителю. До сих пор с трудом верится, что уловка удалась, но — Яргохор тогда, похоже, относился к своему делу без особого рвения.)
Нифльхель. Многие множества попадают туда, а вот обратно возвращаются считаные единицы. За вратами чёрного железа — бесконечные залы, залитые ровным серым светом. Невесть, откуда он берётся — Солнце ведь сюда не проникает. Унылые гряды невысоких холмов катятся от края и до края, сколько может окинуть глаз. Кое-где высятся купы смертных древ, низких, развесистых, ветки напоминают жадно протянувшиеся руки. Отец Богов не сомневался, что при нужде эти руки окажутся очень даже цепкими.