— Разберемся, — кивнул я. — Передай ближникам — совещание через час!
Первохрам загудел гигантским органом, приветствуя возвращение своего бога. Лицо Павшего заметно расслабилось, он улыбнулся, словно старому другу. Быстро взбежал по ступеням, пересек пустой зал и с облегчением рухнул на трон.
Место силы…
Пашка с неудовольствием покосился на меня.
— Кто сидел на моем стульчике?
Я уже устал бояться ответственности за многочисленные косяки, поэтому в ответ лишь огрызнулся:
— Машенька! Ибо нефиг!
Брови бога изумленно взлетели, а я продолжил обличать.
— Ты в ауте, разорванная пуповина Друмира кровит осколками реала, у меня на руках орущий младенец, а над головой пятерка разъяренных богов!
Неназываемый замер, пытаясь понять, о чем я. Затем на секунду прикрыл глаза, формируя правильный запрос инфосфере. И вздрогнул!
— Сын! — подался вперед Павший, сжимая и кроша оникс многострадальных подлокотников трона. — Где он?!
Даю отмашку в приват, разрешая маме с брательником зайти в Храм. Прятал я их чисто интуитивно. То ли как мега — аргумент и громоотвод ярости Неназываемого, возжелай он устроить мне показательную порку, то ли просто из опаски. Кто их знает, этих богов? У хомячков, вон, папаши молодняк поедают. А самки черной вдовы совсем наоборот — жрут своих кавалеров после оплодотворения…
Верховная жрица Йаванны заметно похудела, осунулась и посерела лицом. Мама обросла своей свитой из младших жриц и кормящих матерей. Усталой походкой она приблизилась к Павшему, и чуть обозначив уважительный поклон, подала ему младенца.
А ведь отъел щеки, хомяк — переросток! Выглядит не меньше чем на годовасика! Причем уже сейчас сверкает внекатегорийным статусом высшего существа!
Неназываемый держал ребенка неумело и бесконечно осторожно, с восторгом и недоумением взирая на сына. Тот же довольно угугукал и уже пытался отодрать с папкиного плаща артефактную заколку неведомых свойств. Ну точно, хомяк! Весь в меня! Братишка…
Пашка млел, а мама отошла назад, вливаясь в ряды первого круга у трона.
Незаметно пожал её опущенную ладонь — проявлять чувства прилюдно нам уже не к лицу, статус не позволяет. Шепнул:
— Приват, мам! Ты как? Выглядишь… м — м–м… устало?
Та слабо улыбнулась.
— Джентльмен… Хреново я выгляжу, сама знаю. Сынок ведь не просто молоко пьет, а силу жизненную потребляет. А я ведь далеко не богиня, запас не тот. Да и недуг Йаванны накладывает печать на ее жриц.
— И что делать? Могу помочь как? то?
Мама вяло отмахнулась.
— Да разобрались уже. Я кормлю, а девочки накладывают мне руки на плечи и строят круг силы. Если обратишь внимание, то половина баб клана едва ноги волочит. Выкормить твоего братишку ох как не просто… Правда и мне все это в плюс идет — астральные каналы качают такие объемы энергий, что по пиковой мощности я скоро сравнюсь с храмовым алтарем…