После Дня Благодарения пришла пора подумать о Рождестве. По-прежнему не было ни снега, ни дождя. Под серым небом лежала скучная прерия, и холодный ветер дул над землянкой.
— В землянке тепло и уютно, — сказала однажды мама, — и все-таки мне кажется, будто я зверь, зимующий в норе.
— Не беда, Каролина, — отозвался папа. — На будущий год у нас будет хороший дом. — Глаза у него заблестели, и он заговорил таким голосом, какой бывал у него, когда он поет. — И добрые лошади, и двуколка. Одену вас в шелковые платья и повезу кататься! Ты только подумай, Каролина, — такая ровная, жирная земля. Нигде ни пенька, ни камня. И всего три мили до железной дороги. Мы продадим весь урожай до последнего зернышка!
Потом он взъерошил рукой волосы и сказал:
— Ах, мне бы упряжку лошадей!
— Послушай, Чарльз, — сказала мама, — довольно и того, что все мы живы и здоровы, что нам здесь тепло и уютно и еды на зиму хватит. Надо быть благодарными за то, что у нас есть.
— Все так, — сказал папа. — Но Пит и Рыжий больно уж неповоротливы. Я вспахал на них все это поле, но без лошадей мне не засеять его пшеницей.
Когда Лора смогла, не перебивая взрослых, вставить свое слово, она сказала:
— Тут нет очага.
— Ты о чем это? — спросила ее мама.
— О Санта-Клаусе, — ответила Лора.
— Ешь свой ужин, Лора, — сказала мама. — Всему свое время.
Лора и Мэри знали, что Санта-Клаус не может войти в дом, где нет очага, потому что он спускается в очаг по трубе. И в один прекрасный день Мэри не выдержала и спросила у мамы, как Санта-Клаус к ним попадет. Мама ничего не ответила. Вместо этого она спросила:
— А что вы, девочки, хотели бы получить на Рождество?
Мама гладила. Одним концом гладильная доска лежала на столе, другим — на спинке кровати. Папа нарочно сделал для этого спинку кровати высокой. Кэрри играла на кровати, а Лора и Мэри сидели за столом. Мэри подбирала узор для лоскутного одеяла, а Лора мастерила фартучек для своей тряпичной куклы Шарлотты. Ветер завывал над землянкой и скулил в печной трубе, но снега как не было, так и не было.
Лора сказала:
— Я хочу леденцы.
— И я тоже, — сказала Мэри, а Кэрри крикнула:
— Деденцы!
— А еще новое теплое платье, пальто и капор, — сказала Мэри.
— И я тоже, — сказала Лора. — А еще платье Шарлотте. А еще...
Мама сняла с печки утюг и стала осторожно проглаживать заплаты на папиной рубашке.
— А вы знаете, что папа хочет получить на Рождество? — спросила она.
Этого они не знали.
— Лошадей, — сказала мама. — Хотели бы вы лошадей, девочки?
Лора и Мэри переглянулись.
— Просто я подумала, — продолжала мама, — что если бы все мы хотели только лошадей и ничего больше, тогда, быть может...