А Воронцов пошел вдоль темной непроницаемой гряды старых елей, за которыми открывалась узкая поляна или лощина, заросшая таволгой и крушиной. Вскинул винтовку: голова в глубоко надвинутой пилотке какое-то время колыхалась над порыжевшими зонтиками таволги, а потом исчезла. Появилась снова, но уже правее. Оглянулась. Степка! Смирнов! Да он же! Он! Воронцов даже привстал и, не отрываясь от оптического прицела, сделал несколько шагов в заросли таволжника, когда увидел знакомый шрам на лице убегающего от него человека. Ошибки быть не могло. Там, в конце лощины, бежал, часто оглядываясь, его боевой товарищ, Степан Смирнов, командир третьего отделения их погибшего под Юхновом взвода.
— Степа-а-ан! — закричал он.
Через минуту голова в линялой пилотке, глубоко надвинутой на голову, выглянула из рыжего таволжника чуть левее, огляделась по сторонам и снова исчезла. И Воронцов понял, что Смирнов услышал его голос и возвращается.
— Степан! Иди к елкам и ничего не бойся! Это я! Воронцов!
— Санька? Как ты оказался здесь? — Шрам на подбородке Смирнова дергался, натягиваясь в судорожных движениях, как будто под тонкой, как намокшая папиросная бумага, кожицей пульсировал какой-то беспокойный нерв.
— А ты?
Когда они вернулись к костру, стрелок менял повязку на голове лейтенанта. Тот сидел уже не на носилках, а под елью, на охапке лапника, и встретил Воронцова и Подольского напряженным взглядом воспаленных глаз.
— То ты, курсант, один был, то вас уже двое… — Калюжный покосился на носилки, где лежал пистолет лейтенанта.
— Это мой напарник.
— Тоже курсант? — усмехнулся Калюжный.
— Тоже.
— Мутные вы ребята.
— Как лейтенант? — кивнул на забинтованную голову летчика Воронцов.
— В порядке. Жар, похоже, прошел. Вялый он какой-то, будто пьяный.
— Настой действует.
— Что, дальше пойдем? — спросил Калюжный, все так же настороженно поглядывая на Подольского. — Лейтенанта нести надо.
— Понесем. Теперь будет легче.
Воронцов и Подольский никак не могли привыкнуть к тому, что судьба снова свела их вместе. Они радовались этой встрече и в то же время оба понимали, что впереди их ждут нелегкие испытания. Там, возле темной гряды ельника, они успели рассказать друг другу многое. И дальше, что бы ни случилось, решили идти вместе.
Они разбросали костер, переложили лейтенанта на носилки и пошли вначале на юго-запад и, пройдя с километр, резко повернули на юго-восток. Теперь, если верить карте Подольского, они шли в сторону шоссе, держа направление немного под углом. Юхнов находился левее. Впереди — Мосальск. Фронт порыкивал и справа, и слева, и впереди. Двое несли носилки, третий шел замыкающим.