***
Проснувшись после трех суток бесконечных пьянок, Пантелеймон долго искал Богдана в его собственном доме. Ну как, в собственном – квартиру Богдан снимал, но это действительно была квартира, целых две комнаты, и Челарю, получается, хватало денег, чтобы ни с кем не делить этот вполне приличный кров. Отдельная ванная, туалет с биде, кухня, пусть и тесноватая, зато с вытяжкой над плитой, посудомоечной и кофе—машиной. Жаловаться было грех, да Богдан и не жаловался, а только и делал, что пил и подливал выпивку в стакан Пантелеймона. И вот теперь Берку очнулся ближе к полудню и понял, что в квартире он совершенно один.
Он обследовал холодильник, но ничего кроме сыра и початой банки с большими зелеными оливками не обнаружил. Осмотрел все кухонные шкафы и даже заглянул в духовку, но и там следов выпивки не нашел. В комнате ринулся к монументальному комоду, но лишь ругнулся, открыв верхний ящик.
– Что за херня? – бормотал Пантелеймон, вытягивая сцепившиеся лифчики и трусы. Женские, тонкие как нитки и другие трусы, тоже женские, кружевные. Кремовые, белые, розовые.
– Что это? – спросил он у комода.
И в самом деле странно. Жены у Богдана не было уже больше трех лет, с тех пор как она упекла его в итальянскую тюрьму за избиение собственного любовника, с которым сама и расписалась. Любовница? Даже по пьяни Богдан ни о чем таком не разболтал, да и разве это дело, чтобы баба хранила нижнее белье в квартире любовника?
Устав размышлять, Пантелеймон сел на неубранную кровать. Голова гудела, во рту по прежнему было жарко как в печи и мерзко как в общественном туалете. Каким только шпионом ему не пришлось прикинуться, чтобы попасть в Италию, и все ради чего – чтобы пить не просыхая четвертые сутки?
К побегу Пантелеймон готовился почти два месяца. Днем кастрировал быков, вечером штудировал интернет, замечая удивление жены и даже то, чего никогда не показывала Серафима – ее уважительное молчание. Супруга молчала, словно боялась сглазить непутевого мужа, вставшего наконец на путь истинный.
Путь его тем временем лежал в направлении города Бильбао. Пантелеймон рассудил, что в стране басков, если хватятся, его искать не будут. Еще успокаивало то, что баски – те еще террористы, и шайка опутавших семью Пантелеймона албанцев не решится иметь дело с грозными северянами только из—за плюгавого молдаванина.
Да и не собирался Берку там задерживаться. По интернету заранее заказал билет на самолет из Бильбао в Рим, из аэропорта которого сразу отправился на железнодородный вокзал – адрес он также нашел в интернете.