Второй задачей полковника после отъезда Долотова в Рымники была проверка алиби Дробота. Обычный опрос свидетелей ничего нового дать не мог. Все восемнадцать человек, которые присутствовали на праздничном вечере, повторяли старое: «Виталий Андреевич был вместе со всеми всю ночь». Иванилов решил, что лучше всего алиби Дробота проверить со стороны Куреневой.
Бросился в глаза такой факт: как только что-то случается, так Куренева меняет работу. 9 ноября убили Дубовую— 13 ноября Дробот подписал приказ: «Уволить 3. П. Куреневу по собственному желанию». 18 декабря арестовали директора коммерческого магазина, 20-го Куренева подает заявление об уходе и 23 ноября получает путевку в Лобаново.
На корешке путевки стояла старательная, разборчивая подпись: «Куренева». Очень похоже на руку Куреневой, и ничего общего с почерком Дробота. Но путевку вручили Дроботу. Невероятно.
Для того чтобы поближе познакомиться с жизнью Зиночки, Аркадий Илларионович взял ее автобиографию.
Куренева Зинаида Платоновна, 1928 года рождения. Кончила десятилетку в 1946 году в городе Кирове. Отец — пекарь одной из городских булочных, умер. У Куреневых была большая семья, но сейчас из девяти человек в живых остались всего брат и сестра. Зиночка жила с матерью в Пылкове с 1947 года, куда приехала поступать в институт, но не прошла по конкурсу. С 1948 года по 12 ноября 1952 года работала в областном Доме народного творчества.
«На какие же деньги поехала Куренева отдыхать? Может быть, ее обеспечивает Дробот?» Полковник решил проведать мать Куреневой, а заодно посмотреть обстановку, в которой жила Зиночка.
Пелагее Зиновьевне он представился по всем правилам военной чести.
— Я к вам на две-три минуты, Пелагея Зиновьевна.
— Пожалуйста, пожалуйста. Мне Зина когда-то рассказывала о вас.
Лицо пожилой женщины было простое, доброе. Она провела гостя в свою комнатушку и усадила как можно удобнее.
— Мне хотелось бы еще разок поговорить с Зинаидой Платоновной.
— Нет ее. На курорт уехала, — сразу изменилось выражение лица у матери.
«Должно быть, недовольна таким положением дел», — решил Аркадий Илларионович.
— Жаль. Ну что же, пусть поправляется. А она что, заболела?
— Какое заболела, — отмахнулась Пелагея Зиновьевна. — Лучше бы заболела…
Не желая показывать гостю своего волнения, она встала и пошла к тумбочке взять недовязанный чулок.
— Что же с ней такое случилось? Я ее всегда считал хорошим человеком.
— Она и была хорошей, я-то свою дочь знаю. Да испортили ее.
Аркадий Илларионович видел, что попал на правильный путь:
— Кто же ее испортил?