– Тут со своей алкотнёй, наркоманами, с зоны откинувшимися и прочими гавриками в гору взглянуть некогда, – грустно сказал Воронцовский-Вяльбе. – Так что на нормальных людей времени нет вообще.
– Значит, ничего о Денисе Рупасове не знаете?
– Если бы вы меня про кого другого спросили… С двумя отсидками или пятью приводами… Я бы все вам, как на духу выложил, товарищ Вересень. Поведал бы их историю со времен Очаковских. А так – нет. Хотя…
– Что – хотя?
– Что-то брезжит в мозгу. Слыхал я про этого Рупасова.
– Вспоминайте.
Но вспоминать пришлось самому Вересню. О том, что совсем недавно заявил ему Речкалов. При встрече с Мариной Даниловой всплыла тема «нищего актеришки» и старый пень с глазами посоветовал ей обратиться в полицию, если приятель не найдется. Что, если Данилова была здесь? Шансов, конечно, немного, но… Вересень – в который уже раз за сегодняшний день – вытащил фотографию актрисы и положил ее перед участковым.
– А эту девушку не узнаете?
Воронцовский-Вяльбе несколько секунд вглядывался в снимок и даже шевелил губами от усердия, а потом хлопнул себя по лбу.
– Точно! Теперь вспомнил. Заходила ко мне сия девица…
– Когда и по какому поводу?
– Где-то с месяц назад. Хотела заявление оставить о пропаже своего приятеля… Теперь точно вспомнил! Она и имя его назвала. Денис Рупасов. Вот откуда я его знаю.
– Так она оставила заявление? – Вересень снова почувствовал вкус удачи. Он ощутимо отдавал заморским фруктом черимойя. И печеньем с миндальной крошкой.
– Нет.
– Почему? Рупасов нашелся?
– Нашелся.
– Вы в этом уверены?
– Ну, а как? Если бы не нашелся – она бы во второй раз пришла.
– Логично. А почему в первый передумала?
– Ну… Я ей предложил три дня подождать. Со дня исчезновения. Чтобы по правилам…
– Нет таких правил, старший лейтенант, – нахмурился Вересень. – Насчет трех дней. Вы сами знаете. Подать заявление можно и сразу, и участковый обязан принять его в производство. Но некоторые офицеры, чтобы облегчить себе жизнь…
Унылые усы старшего лейтенанта обвисли еще больше.
– У меня такая жизнь, товарищ Вересень, что это заявление уж точно бы ее не осложнило. А насчет пропажи… Пришла девица с заявлением на розыск приятеля, а он, может, пьет где-нибудь в районе Василеостровского рынка. Или по бабам пошел. Такие случаи сплошь и рядом бывают. А, может, она вообще надоела этому Рупасову, и тот сбежал от нее во Владивосток.
– Почему во Владивосток?
– Можно в Калининград. Но паниковать нет никакой необходимости. Ждать надо. Многие из пропавших находятся в течение пары дней. Как выйдут из запоя. Или в больнице очнутся с пробитой головой. Это я и озвучил девушке. И сказал, что если он не появится, то милости просим с заявлением. Оформим в лучшем виде.