И теперь что за жизнь. Не всякий подает руку. А когда идет по селу, острый слух ловит шепот:
— Дезертир…
Презрение людей — самое тяжкое наказание для человека. А живем один раз.
>Фото автора. С. Битюг-Матреновка Воронежской области.
>16 сентября 1962 г.
Этo что же за чудо! Медвежата почти в обнимку с людьми шагают по лесу, а маленький олененок пришел познакомиться с маленькой Леной.
Никаких чудес! Медвежат зовут Варька и Тяпа. Олененка зовут Орлик. В лесу под Владимиром зверята готовятся стать кинозвездами. Эта профессия дается не просто так. Надо учиться, надо быть дружелюбными и послушными. Тогда дрессировщики Ганна Ивановна, Георгий Георгиевич Шубин и Миша Симонов могут отпустить медвежат на речку купаться. А по дороге на речку можно поваляться в песке, слазить на елку, погоняться за бабочками. Правда, на пути можно встретить коров. А коровы, как известно, не умеют отличать кинозвезд от настоящих зверей. У коров наливаются кровью глаза, коровы начинают копытами рыть песок. Ну, тогда скорей к покровителям, и вот так, взявшись лапами за руки, продолжать путь.
Орлик весь в солнечных пятнах. Он, не в пример Тяпе и Варьке, застенчив и робок. Взрослых он избегает, собак боится, а к маленькой Лене, хотя и робко, но все же подходит.
Скоро мы увидим новые фильмы с лесными героями.
>Фото автора. 30 сентября 1962 г.
РЕПОРТАЖ ИЗ КИНОЗАЛА
Этот фильм о том, как двое встретились в космосе, о том, как Земля готовила к старту двух коммунистов, о самом старте, о четырех звездных сутках, о том, как мы ждали и как встречали звездных разведчиков в Казахстане, на Волге, на Внуковском аэродроме и у Кремлевской стены.
Как на всех премьерах, были цветы и хорошие речи. Три космонавта, как и положено героям фильма, кланялись зрителям. Сейчас они вместе со всеми в зале. Вот Попович нагнулся, что-то говорит Николаеву. Улыбаются. Кому-то помахали рукой. Ожидают, когда зажжется экран. Все-таки любопытно со стороны поглядеть на себя: каков я был там, над Землей, как шел к старту?
Я видел, как этот фильм снимался. Сейчас операторы сидят в зале в темных, торжественных пиджаках. Я видел их, запыленных, небритых, смертельно усталых, с красными от бессонницы глазами. В районе приземления режиссеры, операторы и газетчики жили единым табором. Ели на ходу, спали, положив рядом сумку с кинокамерой. С самолета — на вертолет, на машину, бегом. Минута промедления — упущены бесценные кадры. Но люди не медлили.
Перед началом сеанса Андриян Николаев сказал:
— Только что опустился, только снял скафандр. Гляжу. С неба на парашюте опустился — кто бы вы думали? — человек с кинокамерой. Умоляет надеть скафандр. Я тогда не послушался. А теперь жалею. Ведь это для вас всех, сидящих в зале, старался боевой оператор…