– И что-нибудь из свинины для мистера Нортона. А на десерт, может быть, персиковый торт со взбитыми сливками?
– Мы съели последние запасы персиков на прошлой неделе, когда здесь гостил ваш дядюшка.
– Жаль.
– Можно заменить яблоками.
– О, пожалуйста, только не яблоки, миссис Сиддонс. Мне хотелось бы что-нибудь более изысканное.
– Хорошо. Загляну в свою книгу и выберу что-нибудь великолепное, чтобы угодить герцогу. Не беспокойтесь.
– И смотрите, не передержите еду. Окорок за завтраком был совсем обугленным. – Повар посмотрела, не понимая. – С вами, наверное, приключилось то же самое недомогание, которое мучает сегодня всех слуг, – сказала Летти, давая понять, что она не думает ругать повара. – Вы и выглядите не совсем как обычно.
На это повариха ничего не ответила, молча встала и удалилась с виноватым видом. Во всем виновата была недопитая Катлом бутылка вина, которую он оставил в кухне. Мистер Сиддонс страшно не любил, когда она выпивала. Она и не собиралась, просто хотела попробовать, но вино оказалось настолько хорошим, а она так устала и вспотела, меся тесто. Но она знала, что муж никогда ее не выдаст.
В десять мисс Фитзсаймонс вернулась, ее шляпка сбилась на сторону, волосы растрепались, щеки разрумянились, а рот расплылся в широченной улыбке.
– Невероятно, Летти! Шестнадцать миль в час! Словно летишь по воздуху. Мы обогнали мистера Смолбоуна и чуть не сбили его. Но Хавергал так замечательно правит, мы пролетели, не задев его. Закутайся получше, ветер просто сносит с места.
– Господи, помилуй, Виолетта, ты в таком беспорядке, вся разлетелась на кусочки!
– Было так интересно! Несравненно! Хавергал ждет внизу.
– Хавергал? Вы уже на короткой ноге?
– Он настоял, чтобы я перестала звать его лорд Хавергал. А он называл меня Виолеттой, – призналась она.
Летти показалось, что подруга при этом покраснела. Вероятно, было от чего.
– Удивляюсь тебе, Виолетта, даже более чем удивляюсь. Я просто шокирована. Ты знаешь мистера Нортона много лет, но ни разу не назвала его Нед. А с лордом Хавергалом ты почти незнакома.
– В Лондоне так принято, – сказала Виолетта первое, что пришло ей в голову. – И ни к чему нам предстать перед ними такими провинциалками.
– Мне кажется, что самое убедительное доказательство провинциальности – думать, что Лондон – вершина мира, и стремиться подражать лондонским манерам, – сказала Летти язвительно.
И все же, надевая свою скромную шляпку, Летти была не против, чтобы она была понаряднее и более походила на те, что носят в Лондоне. Завязав потуже ленты под подбородком, она вышла. Карету Хавергала ей не довелось увидеть раньше. На солнце она отливала золотом и серебром. Серые рысаки, впряженные в экипаж, были свежи после долгого отдыха и в нетерпении били копытами землю. Летти подумала, что сиденье находится слишком высоко от земли и почти не защищено. Пассажир мог держаться только за одни перила, высотой в восемь дюймов. Даже взобраться на такое высокое сиденье было нелегко.