— И что случилось дальше?
— Рассказал ему в чём дело, а он помощь предложил. Вот помчались за тобой.
— А как догадались в какой деревне искать?
Вешенский здоровяк пожал плечами, сказал весело:
— Так Креатин же это, того… с приветом. Как проехали деревню, встал столбом. Мол, там твоя Настя. Я выпытывать начал, а он только мычит и пальцем тычет. Пришлось спешится и вернуться.
Мы как раз миновали последнюю деревенскую избушку, я отчаянно крутила головой, пытаясь высмотреть пару лошадок, о которых рассказал Косарь.
— Привязали чуть дальше, — пояснил парень, — вон за тем поворотом.
Дорога действительно поворачивала, скрывалась за выступом леса. У кромки нас ждали две длинноногие красавицы с ухоженными гривами. Косарь легко впрыгнул в седло, а Креатин забирался с грацией, какую полчаса назад продемонстрировала я.
«Моя» вороная недовольно зафырчала, начала пятиться. Подоспевший Косарь вмиг перехватил повод, лишив лошадь шанса как следует поиздеваться над неумелым ездоком, и мы снова тронулись в путь. Креатин, как и прежде, тащился сзади, казалось, его взгляд вот — вот прожжет дыру в спине. Когда новый попутчик совсем приотстал, я наклонилась к Косарю, спросила тихо:
— Ты ему доверяешь?
— Полностью!
— А тебе не кажется странным, что парень совсем не умеет обращаться с лошадьми?
— Ты вот тоже не умеешь, и что?
— Но ведь я не деревенская жительница… и вообще не из Ремвида.
— А он немного не в себе, — парировал Косарь. — Разве нормальный парень станет из дома сбегать?
— Так он ещё и…
— Ага! Представляешь, решил мир посмотреть и себя показать. Дурень. Так что ещё не ясно кто кому жизнь спас, он мне, или я ему. Представь, что с парнем будет, если один останется.
Повисло напряженное молчанье, тишину нарушал только чавкающий топот лошадок. Новый попутчик доверия не вызывал, но высказать свои опасения вслух не решилась. Да и толку от этих опасений, если бросить юного безумца на дороге всё равно не смогу.
— А ты‑то почему от торговцев сбежала? — встрепенулся Косарь.
Я честно пересказала подслушанный разговор, только о сумме вознаграждения умолчала. Ни к чему Косарю такие потрясения.
— Я так и знал, — грустно выдохнул парень. — И что теперь делать?
— Наверное, нужно переждать погоню и ехать дальше. Вдруг я всё‑таки смогу договориться со столичной колдуньей?
— А если не сможешь?
Я не ответила. От мысли, что придётся провести остаток жизни в Ремвиде, горло перехватывали судороги, а желудок начинал отплясывать Румбу.
К утру, лошади окончательно выбились из сил. Впрочем, мы не сильно от них отличались.