— Хорошо, — прорычала я. — Подожду.
Но ждать не пришлось. Вопль дозорного переполошил людей у ближайшего костра и десятник прискакал сам. Почему‑то поклонился. Пока воин наблюдал, как я спешиваюсь, прибежал ещё один вояка. Этот был одет гораздо лучше: вместо кожаного доспеха — металлический панцирь, не такой красивый, как у Рогора, но всё‑таки; на плечах добротный коричневый плащ с золотой оторочкой; у пояса расшитые золотом ножны; сапоги начищены до блеска, будто не сраженье на носу, а бал.
— А ну тихо, — шикнул третий. Причём обращался не ко мне. — Скажите своим, чтоб языками не трепали! Чтоб ни одна живая душа!
Десятник и дозорный одновременно согнулись в полупоклоне, после чего дозорный побежал к костру. Следующие слова были обращены уже ко мне:
— Значит, Настя? Что ж… — придирчивый взгляд прошелся по платьишку не первой свежести и чистоты, стоптанным сапогам, обветренному лицу и всклокоченной гриве потускневших каштановых волос.
Хотелось сказать: не я такая, мир такой! Ни помыться, ни причесаться толком. Про крема и прочие полезные косметические штучки вообще молчу. В таких условиях даже топ — модель в замухрышку превратится.
— Ну пойдём, Настя, — усмехнулся воин. Я, наконец, распознала в нём сотника. Косарь дёрнулся следом, но тут же напоролся на повеленье: — Здесь жди, деревенщина.
Мы с вешенцем переглянулись и решили — спорить не будем. В конце концов, в предстоящем разговоре Косарь не помощник.
— Я постараюсь вернуться как можно быстрей, — сказала и последовала за провожатым.
Мы не шли, а крались по самым тёмным «закоулкам», далеко обходя костры и бегом минуя промежуточные дозоры. Будто не говорить с Рогором идём, а грабить и убивать. Когда сотник вдруг остановился, стянул плащ и укутал меня на манер Гюльчатай — не выдержала, спросила.
Воин тихонечко выругался, больно ухватил за локоть и зашипел в ухо:
— А чего ты хотела? Чтобы я вёл тебя под фанфары?
Слова, мягко говоря, удивили. Почестей от горанцев совсем не ждала, но и повода скрываться не видела. Я ведь не преступница.
Заметив мой шок, сотник вконец обозлился:
— По — твоему, недостаточно господина Рогора опозорила? Добавить хочешь?
— Я? Чёрт! Когда успела?
— Когда?! Ну ты… ну и зараза же ты! Думаешь, каждый день лучшая сотня во главе с первым военачальником, наплевав на войну, носится по следам какой‑то бабы?
— Чего? — я едва не потеряла челюсть.
— Того! И мало, что отряд гонял, так ещё с пустыми руками вернулся! Над Рогором теперь половина армии потешается. Каково, по — твоему, идти в бой за таким главнокомандующим, а? А ему самому, думаешь, легко?