«Почему? — мысленно вопрошал он. — Почему ты выбрала этого деревенского увальня? И что станешь делать теперь? Неужели действительно вернёшься в свой мир? Настя…»
И чем дальше, тем сильней Рогору хотелось вскочить, прервать совещание, выгнать всех из шатра и заключить Настю в объятья. Железный воин уже дошёл до крамольной мысли — предложить колдунье сердце.
Пусть его имя выполощут все столичные сплетники. Пусть его фамильный замок будут звать не иначе, как гнездом разврата. Пусть ни один приличный человек больше не сядет с Рогором за один стол, а отец проклянёт. Пусть! Главное, Настя всегда будет рядом. Видимо прав был маг, предсказавший ему великие тяготы, великий позор в любви.
Но Железный воин сдержался. Когда закончилось совещание, он первым покинул её шатёр.
Маг Санаминэль по — прежнему сторожил колдунью и ничуть не роптал, скорее наоборот. Рогор заметил — смотрит на неё удивлёнными глазами, ловит каждое слово. А она краснеет, ресницами хлопает. От этой идиллии, в груди главнокомандующего снова вспыхивала ревность и она была куда серьёзней, чем та, что рождалась при воспоминаниях о Косаре.
Косарь — простой деревенский парень и Настю он не удержал, иначе почему она всё ещё намеревается вернуться в свой мир? А вот Санаминэль — человек взрослый и умный, и хотя маги не интересуются женщинами, обходиться с ними умеет. Санаминэль может предложить не только фамильные драгоценности, а знания и могущество. И даже Совет Магов слова поперёк не скажет.
«Я должен был забрать её сразу,» — беззвучно прорычал Рогор. Выхватил у близстоящего воина копьё и голыми руками переломил древко. Отбросив обломки, побрёл прочь. Завтрашний день обещал быть жарким.
На рассвете, у шатра Рогора было тесно. Он, облачившись в привычный панцирь с гербом Горанга и алый, расшитый золотом плащ главнокомандующего, взобрался в седло. Четверо сопровождающих — рядовые воины, в руках одного белое знамя парламентёров.
Лошади тронулись неохотно, тревожно прядали ушами и шумно вдыхали прохладный утренний воздух. Толпа проворно расступилась, давая дорогу вестникам судьбы.
Горанская армия расположилась в отдалении, на западной границе широкого, ровного как стол, поля, в центре которого жемчужиной сияла столица. Сейчас горанцы казались не врагами, а бедными родственниками, что не посмели даже в сени войти.
Столица Ремвида и впрямь прекрасна: за белой каменной стеной скрывались аккуратные, мощёные булыжником улицы, столь же аккуратные дома, площади с великолепными фонтанами, скверы и цветники. Чем ближе к королевскому дворцу, тем дома роскошней, улицы шире, люди степенней. Сам дворец был выстроен из того же белого камня, что и городская стена, высился над городом на добрых тридцать локтей. Его башенки и подвесные галереи чаще очаровывали людей сведущих в военном искусстве, чем поэтов.