– Здесь это никому сейчас не нужно, сам видишь. А там люди понимаю, что к чему, готовы хорошо платить.
Так прошло два года. Но наступило время, когда Борис стал нервным, суетливым, дважды подряд съездил в командировки за границу, и однажды позвал Александра в кафе, когда все сотрудники уже разошлись. Девочки-официантки быстренько сервировали им президентский стол, по мановению руки Бориса приглушили музыку и свет.
– Всё, – сказал Боря. – Я уезжаю насовсем, в Германию. Здесь уже ничего нельзя сделать, давят налогами, комиссиями, проверками. На одних взятках разориться можно. Может, и ты со мной, Сашок?
Александр помолчал. Он уже раньше догадался, что Боря готовится отбыть в дальние края. Конечно, сам он был человеком науки, но ведь не глуп и не слеп. Понимал, какие огромные деньги проходят через их НПО, оседают в западных банках на счету у Бори и кого-то там ещё. Не только чистой наукой занимается друг Борис, но такими делами, которые даже в наше смутное и бесконтрольное время нужно было вовремя прекратить и исчезнуть. А наука… Что ж, она была хорошим прикрытием. Впрочем, Александр отдавал отчёт в том, что не только служил прикрытием: его разработки приносили очень приличные капиталы. Иначе зачем бы Боря стал звать его с собой?
Он покачал головой:
– Нет, я там не смогу…
– Я знаю, ты патриот!
Боря, казалось, не был разочарован, не настаивал. Александр усмехнулся:
Нет, не то, чтобы я образцовый
гражданин или там патриот –
просто призрачный сал на Садовой,
бор сосновый да сумрак лиловый,
тёмный берег да шрам пустяковый –
это всё лишь со мною уйдёт.
– Ну, как знаешь… – Боря заговорил быстро, по-деловому. – Я это всё продаю, уже нашёл покупателя. Всем сотрудникам хорошую компенсацию выплачу, а тебе, само собой, особо.
И этих слов Александр ожидал. Последние две недели неотступно думал: как быть? Прошло время, когда можно было плыть просто по течению – как вывезет! И уповать на талант тоже становилось ненадёжным. Оставаться в вечных дураках, трусливо закрывать глаза – позорно. Ох уж эта лжеинтеллигентность! «Добро должно быть с кулаками…» Да, переступая через свой характер и уступчивость, даже насилуя себя, но необходимо приобретать твёрдость, жестокость…
И он ответил Борису – спокойно, уверенно, а руки держал под столом, чтобы пальцы не выдали нервозности.
– Нет, дорогой друг и покровитель. Так не пойдёт. Продавать ты ничего не станешь, а переоформишь всё на меня.
– Не понял… – Боря хохотнул, но глаза у него стали круглыми и изумлёнными.
– А что тут непонятного? Ты езжай, а я останусь, стану главой частной фирмы, продолжу разработки – в этом офисе, на этом оборудовании.