— Ты всегда вовремя. Мы сегодня встретимся?
Пауза. Карина молчала так долго, что он подумал, что их разъединили.
— Ты здесь?
— Да. Прости, сегодня не выйдет. Я позвонила сказать, что кое-что узнала. Мой знакомый навел справки. — сердце у Евгения упало: день, начинавшийся так хорошо, снова предстояло провести без нее. Он с трудом заставил себя слушать. — У тебя есть чем записать? Твоя дочь училась в 328 школе в десятом «А».
Он сглотнул.
— Почему ты говоришь в прошедшем времени?
— Нет, успокойся, это не то, что ты подумал. Просто она не вернулась в школу после зимних каникул. И не была больше зарегистрирована ни в одной школе.
Дыхание перехватило. В голову закралась черная мыслишка: а жива ли его дочь?
— Женя, ты не переживай, — пыталась утешить Карина. — Возможно, они переехали. Вдруг у твоей жены были родственники в другом городе? Это сведения только по Москве.
— Да, — тихо согласился Лычкин. Можно строить предположения, если знать, как в той или иной ситуации повели бы себя его жена и дочь. Но у него вместо представления о живых людях, с которыми он прожил долгие годы, были только буквы их имен и пустота.
Карину отвлекли, и она, извинившись, сказала, что перезвонит позже.
Лычкин положил телефон на стол. Усилием воли заставил себя заняться работой. Эвелина называла это: «Я подумаю об этом завтра». Интересно, откуда она взяла эти умные вечные фразы, работающие во всех случаях жизни?
Лычкин выглянул в зал. Ресторан медленно заполнялся. Появлялись красивые и не очень, но роскошно одетые женщины с мужчинами и без них. Шумная компания развлекалась в правом уголке зала. Оттуда доносились взрывы смеха и возбужденные голоса. Евгений прошелся по ресторану, чтобы оценить работу официантов. Придраться было не к чему: заказы быстро выполнялись, неубранной посуды и грязных пепельниц не наблюдалось.
На балконе прибывшие недавно музыканты настроили свои инструменты, и зал заполнили первые звуки модной в этом сезоне песни Стаса Михайлова «Ты моя, королева вдохновения». Мужчины зашевелились, приглашая своих спутниц на медленный танец. Евгений остановился, наблюдая за танцующими. Как он хотел бы сейчас кружить Карину по залу. Закрыл на мгновение глаза. «Золотой павлин» исчез. Во всем зале только они вдвоем, эта прекрасная песня и их любовь. И нет никакого прошлого и обязательств. Кто-то, проходя мимо, задел его, возвращая в реальность. Ты здесь, а твоя любимая в своем доме готовит ужин для мужа и сына. В том ее мире нет места даже для мыслей о нем. Последние звуки композиции замерли, короли усаживали своих королев на место. Евгений заставил себя встряхнуться и пошел к себе в кабинет. Горы документов отвлекут его от сердечной боли. Он вдруг осознал, что ему больно. Больно, что его любимая принадлежит другому и тяжело, что внутри него живет мужчина, который обладал ею в прошлом. Евгений заставил себя размышлять хладнокровно: ревнует ли он Карину к ее бывшему партнеру, воспоминания которого теперь принадлежат ему? Наверно, ревность неправильно подобранное слово. Как можно ревновать к части себя? А как это ни грустно осознавать, но Павел стал его неотъемлемой частью. И даже должность директора этого ресторана он получил благодаря его убеждениям.