Клуб победителей

Комплекс неполноценности у Евгения Лычкина развивался, подобно новорожденному ребенку: не по дням, а по часам. Особенно тяжело приходилось утром. Глава семьи пробовал быть полезным: вставал вместе со всеми, чтобы сварить кофе и приготовить горячий завтрак. Жена цедила сквозь зубы бессмысленные приказания, обращаясь как с прислугой, дочь сидела в наушниках и не разговаривала.

Оставшись один, Лычкин подходил к окну, чтобы увидеть, как кроме семенящей на каблучках дочки и по-утиному переваливающейся Майи, по улице спешат многие счастливчики, у которых есть то, что он не мог найти вот уже около полугода. Евгений никогда не предполагал, что может остаться не у дел и с завистью смотреть на почтальона или продавца газет. А ведь он считал себя достойным если уж не директорской должности ресторанного заведения, то уж совершенно точно ее замещающей. Ведь тот случай увольнения из закусочной, где он работал менеджером, был воспринят как знак, что пора найти работу с более достойной зарплатой. Энтузиазм, с которым Евгений рассылал резюме по газетам и сайтам, спускался вниз по эмоциональной шкале, конкурируя с понижающимся уровнем желаемой зарплаты. Как назло, ссора с директором случилась незадолго до кризиса, и он сидел дома уже почти полгода. Упреки жены, с трудом справляющейся с кредитами по набранной бытовой технике и мебели, заканчивались скандалами с обвинениями в невостребованности Евгения на рынке труда, а заодно и в мужской неполноценности.

Долгожданный звонок раздался вечером, когда домашние, откушав приготовленного Евгением на обед сырного супа и суфле из семги, занялись своими делами. Закончив разговор, Евгений Владимирович, расправив плечи, зашел в гостиную, где его дочь, как он считал, убивала время перед ноутбуком, тусуясь на форумах.