— Вы еще останетесь?
Я кивнула, и он тихо вышел. Мы остались вдвоем — мама и я. Как же долго мы не виделись, слишком долго. Кошмарный сон, может быть, я проснусь, и все будет по-прежнему — любящие друг друга родители, уютный дом и тихие семейные вечера. Я закрыла глаза, открыла, ничего не изменилось, все та же больница, и мама все в таком же положении, и во всем этом моя вина. Я не должна была так поступать, я не должна была оставлять ее одну. Вадик был совершенно прав, когда называл меня эгоисткой, но сейчас не время думать об этом. Надо что-то делать! Мне захотелось взять маму за руку, и я немного откинула одеяло — руки были привязаны к кровати. Я отшатнулась и вспомнила, что меня предупреждали об этом. Я положила ей руку на лоб, и она открыла глаза, мутные и отсутствующие.
— Мама, это я, Вика, я здесь, я пришла к тебе.
Мама попыталась посмотреть на меня, но, видимо, одурманенное наркотическими лекарствами, сознание ей не подчинялось. Ее взгляд остановился безучастно на мне, но она меня не узнавала.
— Мамочка, посмотри на меня. Ты меня не узнаешь?
— Вика умерла, — прошептала она, и две слезинки медленно поползли по щекам.
— Мама, я жива, — почти закричала я. — Я здесь.
Но было похоже, что она так меня и не услышала. Ее глаза закрылись, и она опять отключилась. Я просидела еще час, но она так и не пришла в себя. Мне было ясно одно, пока ее будут накачивать этими лекарствами, она никогда не поправится.
Я без стука зашла к врачу. Он сидел за своим столом и даже не поднял головы при моем появлении.
— Я хочу с вами серьезно поговорить, — твердо сказала я. — Я требую, чтобы вы прекратили давать маме все лекарства, парализующие мозговую деятельность.
Он удивленно поднял глаза:
— Что значит, вы требуете? Ей назначено соответствующее ее болезни лечение. Все согласовано с ее мужем, он платит за все дорогостоящие лекарства.
— Ах, вот оно что. Ее так называемый муж хочет ее убить, а вы ему в этом помогаете. И я вас предупреждаю, если вы не прекратите колоть ей эту гадость, я подам на вас в суд и, поверьте мне, у меня хватит денег упрятать и вас, и ее муженька за решетку.
— Но вы же ничего не понимаете в медицине, ее состояние…
— Может быть, я ничего и не понимаю в медицине, но зато я понимаю, что вы в сговоре с ее мужем. Сколько он вам платит, чтобы держать ее здесь? Сколько? — закричала я.
— Тихо, тихо, успокойтесь, — он был напуган. — У вас нервный шок после посещения, я вас предупреждал.
Я молча смотрела на него. Он нервно теребил ручку, пальцы дрожали. Похоже, я попала в точку. Я почувствовала свое преимущество и продолжила.