– Футболка! – он чуть повышает голос. – Или накажу!
Она скрещивает руки и хватается за края ткани. Тянет вверх – и на секунду мир закрыт тонкой тканью с его запахом.
– Вам не холодно? – спрашивает Максим подчеркнуто вежливо, когда Арина остается перед ним, прикрывая ладонями грудь. Нет, ей не холодно, ее терзает невыносимый жар.
– В таком случае опустите руки, пожалуйста. Я хочу посмотреть на вас, – невозмутимо продолжает он.
– О! – Арина делает над собой усилие и отводит руки от груди. Чувствовать себя обнаженной под его изучающим, жаждущим взглядом – это тоже было пыткой, но другого рода. Ее груди предательски выдавали ее чувства. Соски торчали вверх, как сигналы капитуляции.
– Что вы чувствуете сейчас? – спрашивает он и наклоняется вперед. Теперь его глаза горят интересом.
– Я… не знаю, как это назвать.
– Попробуйте! – требует он. – И снимите ваши милые штанишки, пожалуйста.
Он хочет, чтобы она стояла совершенно голой перед ним? Хочет знать, что она чувствует стыд, возбуждение, дрожь в коленях – все сразу, и все это каждой клеткой. Хочет сидеть в кресле одетым.
– Только после вас, – неожиданно заявляет Арина, набравшись смелости.
Этого вы не ждали, ваше высочество? Максим смеется и хлопает в ладоши.
– А вы шаловливы. Это хорошо! Значит, хотите, чтобы я тоже разделся? – Он встает с кресла и медленными, дразнящими движениями стягивает с себя шорты, единственный предмет одежды, который на нем оставался. Арина ахает, увидев его огромный, набухший от возбуждения и торчащий прямо вперед член.
– Почему-то я не думаю, что теперь вам стало легче, – смеется он. – И что вы чувствуете сейчас, моя дорогая?
Что она чувствует? Кровь прилила к лицу, глаза оказались прикованными к этому огромному орудию его власти над ней, а мыслить разумно стало решительно невозможно. Что он будет делать с нею этим?!
– Нравится? – спросил он. Вместо ответа Арина расстегнула «молнию» на своих капри и стянула их вниз. Максим замер, разглядывая стройную обнаженную девушку, отдавшую себя в его руки. Она вся трепетала, ее губы были приоткрыты и дрожали, и на секунду Максим представил ее стоящей перед ним на коленях, его член – там, в этом прелестном рту, плотно обхваченный ее губами. От этой мысли эрекция усилилась настолько, что член чуть не взорвался под давлением, и Максиму пришлось сделать три глубоких вдоха, чтобы вернуть контроль над собой. О, эти игры его всегда вдохновляли.
– Повернитесь, пожалуйста, и поднимите руки, – скомандовал он довольно холодным тоном. Он заставил себя оторвать взгляд от ее губ и опустился обратно в кресло. Теперь он тоже дышал сбивчиво и неровно. Арина послушно развернулась в сторону окна, черная поверхность которого отражала всю комнату – рояль, большие деревянные напольные часы, низкий диван в паре шагов от нее и ее саму, ее обнаженное тело – лучше всякого зеркала. Она подняла руки вверх, как «Девочка на шаре» Пикассо.