Ну и вообще, Доку известен как раз не яростным пылом, а ледяной сдержанностью, даже когда он и вправду с оружием в руках. А сейчас к тому же его руки свободны, а их оружие вон там, в стойке у дальней стены, где они немного поупражнялись на гвизармах, прежде чем приступить к кофейной церемонии. И ни на поясе Узкоглазого, ни рядом на подушке никакого оружия нет. Как и у самого Мустафы, конечно. Не в обычае это за кофе.
– Отлично что? – поинтересовался Доку в своей обычной манере, то есть совсем без выражения.
– Нам нужен в семье еще один мужчина, Доку-ага. Если уж блистательной хасеки не очень повезло с сыновьями, то пусть на ее стороне играет зять.
Лала с легким беспокойством прислушался к своим чувствам, но ощущение разрубленности более не возникло. Это, разумеется, какой-то странный морок был. Хвала Аллаху, он миновал бесследно.
– А сама хасеки знает об этих твоих планах, многопочтенный лала?
– Нет, почтенный ага. Потому я и обратился к тебе.
Узкоглазый снова кивнул. Третий кивок за сегодня. Поистине чудо: вообще-то, у него и за месяц такое редко случается.
Но у кивков, как и у жестов, свой особый язык, евнухи понимают его лучше всех прочих. И вот этот кивок по-прежнему не был знаком согласия: он лишь признавал законность вопроса.
Все понятно. Блистательная Хюррем – пантера в полном цвете сил, и она надеется без посторонней помощи одолеть состарившуюся тигрицу. Обе они защищают свое потомство, и их силы, возможно, действительно равны. Но лала-Мустафа видит – и вряд ли ошибается, – что рядом с тигрицей стоит уже не тигренок, но молодой тигр. И чтобы одолеть его, даже такого, каков он сейчас, нужен матерый барс. Пускай сама пантера еще не признала этого. Поскольку признать такое – значит призвать на помощь и поделиться властью.
И еще есть юная пантера, бесстрашная и непокорная. Которая сама по себе все же не сила – только вместе с грядущим барсом, в таком уж мире мы живем.
Юная пантера, на которую нужно влиять. В том числе через ее молочную сестру.
Наставник шахзаде сам не понимает, в чем он прав, а в чем ошибается. К сожалению, это даже и не очень важно. Потому что в этом аркане все волокна, включая ложные, затягиваются в истинную петлю.
Тут Доку вдруг улыбнулся, потому что мысли о юной пантере напомнили ему о совершенно реальном существе из рода кошачьих, не просто юном, а совсем маленьком, шатком на лапках, но уже исполненном непокорной отваги. Иберийский котенок. Короткохвостый, кистеухий, пантерно-пестрый котенок для его девочки.
– По твоему мнению, не рано?
– В самый раз, – произнес Мустафа, безошибочно определив суть вопроса. – Твоей девочке нет полных четырнадцати, но ведь и ее матери, когда ту доставили в гарем, лишь на месяцы больше было. Знаю, что скажешь: с настолько узкими бедрами рожать опасно, а значит, и замуж рано. Заранее согласен. Султанская дочь – не султанская наложница. Ну так речь ведь и не идет о том, чтобы сейчас. В этом деле нам кофе еще года два-три пить, вряд ли меньший срок все займет. Для любой девушки, чья бы дочь она ни была, еще немного протянуть – вот уже и перестарок. А за это время как раз не только она расцветет, но и