— Да, — глухо подтвердила она.
— И если это окажется, как ты там сказала, сильно влиятельный бог, то я перед ним буду радостно на коленях ползать?
— Не утрируй, Алекс. Ты…
— Шер, ты прекрасно поняла вопрос, — перебил я. — Можешь просто на него ответить?
— На коленях вряд ли, — буркнула Ашшарисс. — Но спорить точно не сможешь. И противиться божественной воле тоже. Зато взамен получишь…
— Великую силу и кучу других ништяков. Я понял, — завершил я вместо нее. — Круто, конечно, наверное. Вот только меня такой вариант не прельщает. Я, знаешь ли, свободолюбив.
— Я заметила, — сказала она, по-прежнему не оборачиваясь. — Только, увы, выбора у тебя нет. Рано или поздно ты все равно попадешь в ситуацию, когда не сможешь отказаться от предложения.
Обалденно. Вот так живешь себе, живешь, а потом, оказывается, хочешь не хочешь, а обязан попасть под влияние какого-нибудь бога. Хвалу ему воспевай, по всяким божественным заданиям ходи во славу его и демонстрируй окружающим подаренные божественные ништяки. И главное, даже слова против покровителю не сказать — аурой своей божественной задавит.
Бред какой-то! Я, блин, не паладин фэнтезийный и не Нео из «Матрицы», Избранного из себя изображать и поднимать чье-то там влияние! Мне все эти геройские свершения до лампочки, я просто хочу обустроиться где-нибудь и жить так, как хочется конкретно мне самому.
— Мне жаль, Алекс. Но пока ты не сделаешь выбор, в покое тебя не оставят, — откликаясь моим мыслям, произнесла богиня.
Богиня.
— Так ты, значит, поэтому ко мне с поцелуями приставала? — спросил я. — Чтобы я согласился по своей воле и окончательно привязал себя к тебе?
Ашшарисс заметно вздрогнула, но все же подтвердила:
— Да.
— И много мужиков ты до меня перецеловала?
— Алексис! — Она резко обернулась и гневно сверкнула глазами.
Однако я на эту вспышку никак не отреагировал. Привык уже. Просто развел руками и спокойно сообщил:
— Нет, мне на самом деле интересно.
— Мало! — рявкнула Ашшарисс. Потом скрипнула зубами и процедила: — Чтоб ты знал, обычно мой дар принимают сразу же и с благодарностью. И чтят меня! И…
Больше Шер сказать ничего не успела. Потому что я шагнул к ней, обвил рукой за талию и, прижав к себе, поцеловал.
Сильно. Уверенно. И, черт побери, добровольно.
Потому что с этой женщиной я могу нормально общаться. И могу спорить. А моя свобода куда важнее, чем какие-то там божественные супербонусы.
А еще, целуя податливые жаркие губы и чувствуя, как дыхание Шер становится прерывистым, а сама она прижимается сильнее, я признал главное: эта богиня мне действительно нравится.