Мисс Оуэн прощалась со мной сердечно, беспрестанно заверяя в вечной дружбе. А я могла лишь вымученно улыбаться, хотя, видит Бог, сил у меня почти не оставалось. Девочки держались немногим хуже, поэтому ни родители наши, ни дорогой брат Эдвард не заподозрили ничего до того самого момента, пока не увидели мою шею дома… Но и там мне удалось убедить их не расспрашивать меня попусту. Тайны я хранить умела, в особенности чужие, поэтому родные вскоре отступились.
Я уже подумывала о том, чтобы вообще выбросить всю эту историю из своей головы, ведь мисс Оуэн и ее родственники насколько я знала, должны были вскоре покинуть наши края, но как назло все вокруг невольно напоминали мне о произошедшем. К примеру, матушка причитала, что молодой мистер Ричардс оказался в долговой тюрьме и это просто в голове не укладывалось ни у кого из наших соседей. А спустя несколько дней пришли новости о его внезапной кончине от воспаления легких… Я предполагала, что в тюрьмах чудовищные условия… Но у мерзавца всегда было отличное здоровье. Словом, трепет перед лордом Дарроу и нежелание наживать себе врага в его лице достигли во мне невиданной силы. Сестры также при каждом упоминании дяди Эбигэйл становились молчаливы и задумчивы и перестали вовсе говорить о мистере Уиллоби и мистере Оуэне.
Однако несмотря на все бури жизнь в нашей семье постепенно вошла в привычное русло. Мы с сестрами все также наносили визиты соседям, старательно обходя Чавенсворт — лодж, ходили в город, занимались рукоделием и помогали матери следить за хозяйством. Брат и отец занимались делами поместья. Мы все делали вид, что того бала не было. Единственное, мне приходилось отвечать на письма Эбигэйл, но мисс Оуэн после произошедшего долго болела, из‑за чего не принимала гостей и не выезжала, поэтому лично мы не виделись.
И вот, наконец, наступил день накануне отъезда гостей из Чавенсворт — лодж. Я собиралась сердечно попрощаться с дорогой подругой… а после вести прежнюю жизнь и уже не заниматься никому не нужным геройством. Но человек предполагает, а Бог располагает, и после обеда в наш дом нанес визит его милость с племянниками, чем вызвали огромное изумление во всех домочадцах. Но не принять людей столь влиятельных, родители не решились…
Наше семейство устроилось в гостиной вместе с гостями и матушка велела принести чаю.
Его милость, как мне показалось, выглядел как обычно, а вот молодые джентльмены — как мальчишки, задумывавшие удачную шкоду.
— Мы отбываем уже завтра, — начал лорд, тяжело вздохнув, будто грядущее расставание с нашим краем стало для него подлинной трагедией.