Помню, я кричала, что требуется скорая помощь, что нужно что-то делать. Но уже ничего нельзя было сделать, поэтому медленно осела на землю, чувствуя, как незнакомые руки пытаются меня подхватить.
Ярослав так и не успел меня простить, а я так и не успела раскаяться.
Глава 5. Подарок судьбы
Я пришла в сознание также резко, как потеряла контроль над собой, свалившись в чьи-то ‘объятья’. Мне тяжело открыть глаза, будто они налились свинцом, а я тщетно пытаюсь разлепить веки. Что-то в глубине души противится возвратиться в реальность, что-то кричит мне остаться в туманном, спокойном мире, где всё идёт своим чередом, и нет в нём места для тревог, волнения и воспоминаний - их просто не может быть в небытие. Но я не слушаюсь внутреннего голоса, открываю глаза, первое что увидев, так это расплывчатый образ своих рук, безжизненно покоившихся на кровати больничной палаты. В том, что я нахожусь в больнице, сомнений не было, потому что стоило мне покинуть заоблачный мир, как воспоминания замелькали в сознании. Я никогда не забуду того, что мне довелось увидеть: окровавленная щека брата с одной стороны лица, а вторая неестественно бледная, глаза казались приоткрытыми, а губы плотно сжаты. Крепкие мужские руки вынимают тело брата из повреждённой машины, а брат и не сопротивляется, точно он кукла в подчинении кукловодов. В тот момент мне впервые пришла в голову мысль, что все мои былые печали - это ничто. Я готова переживать их раз за разом, лишь бы знать - на выходных родители отправят меня к Ярославу, который непременно встретит с кривой, злорадной усмешкой, но неподдельной любовью во взгляде.
Я осмотрелась. Напротив кровати стоял кожаный двухместный диван, на котором сидел мужчина, опустив плечи настолько низко, что сомнений не оставалось - тяжёлый груз - потеря сына, давит с неимоверной силой.
-Папа,- прошептала я, чувствуя на своих губах солёный вкус, но ответил мне не мужчина, он даже голову не поднял от звука моего голоса, ответил тёплый, нежный и родной голос матери:
-Кира, ты очнулась,- перевожу взгляд на женщину, сидевшую подле меня на стуле и в один момент схватившую меня за руку,- Как ты себя чувствуешь? Что-то болит? Позвать врача?
-Мама,- прошептала, сжимая её пальцы,- Ярослав, мама.
Плечи матери поникли, глаза, который и без моего напоминания выглядели красными и влажными, снова наполнились слезами. Мне всегда она казалась такой элегантной, холодной, что видеть её в ином образе было для меня открытием. По впалым щекам мамы прокатилась слезинка, за ней ещё одна и ещё, пока она отчаянно не замотала головой, закрывая лицо руками.