— Ты что, думаешь, вызова принимают?
— А ты думаешь, нет? И не надейся. Где ты видишь хоть кого из диспетчеров?
Я внимательно несколько раз обвёл глазами двор. Никого из наших дородных ухоженных дам во дворе не наблюдалось.
— Похоже, ты права. М-да, попали. Слушай, а может, сбегать? Времени до взрыва полно, у нас же там ещё фунта три икры в холодильнике.
— Если не съели. А что, здравая мысль. Ну, попробуй.
— И кипяточку наберите, пожалуйста. — Патрик сунул мне в руки пустой термос. — А то скучно без горяченького.
Просочившись сквозь толпу народа, шмыгнул в приоткрытую дверь станции и потрусил к столовой. Мельком скосив глаза, за стеклом увидел: диспетчеры трудятся вовсю. Всё новые и новые бумажки с вызовами ложатся одна на одну, заполняя стол. Ой-ой, однако…
В грудь мне упёрлось что-то твёрдое. Я резко затормозил, обнаружив, что сей предмет — автоматное дуло. Прямо передо мной, загородив проход, стоял, широко расставив ноги, коренастый крепыш в алом берете спецбригады полиции.
— Осади, парень, куда прёшь, — бросил он мне беззлобно.
— Брат, пусти в столовую кипяточку набрать, — потряс я термосом.
— Какой, к бесу, кипяток! Вы щас на воздух взлетите, а он — чаи гонять.
— Вот потому и гонять. Неохота помирать на пустой желудок. Сам прикинь, на том свете не покормят.
— От шустряк. Ну, давай, только шибче.
Бегом полетел я на кухню, налил, безбожно напустив на пол здоровущую лужу, полный термос из страдающего аденомой простаты ведёрного чайника, натряс в него сверху порядочно заварки из забытой кем-то на подоконнике пачки приличного чая, закрутил, выволок из холодильника икру (маскировка сработала, и её никто не тронул), уцепил полбуханки чужого хлеба. Если рванёт, искать не будут.
Полицейский уже образовался в дверях:
— Живее, чёрт тебя!
Я глянул на часы:
— Ну что ты всё погоняешь? До взрыва ещё сорок минут. Вполне можно успеть суп разогреть и пожрать по-людски.
— Не, ну ты точно психованный.
— Ага. Мне по должности положено.
— Как это?
— Да я с психбригады.
Полисмен покивал сочувственно — мол, беда, что сказать, — и почти уже мирно изрёк:
— Ладно, проваливай.
Что я благополучно и сделал.
Бригада встретила прибытие харчей и термоса громкими аплодисментами, суля изобразить в честь моего подвига золотую мемориальную надпись на борту вездехода.
— Выше или ниже слов «Санитарный транспорт»? — поинтересовался я.
— Конечно, ниже. Выше окна начинаются. Не хватит места в подробностях описать, как ты под дулом автомата геройски чужие булки воровал. Только вот есть проблема в связи с увековечиванием твоей беспримерной отваги.