Мэрилин и тогда уже воспринималась не просто как «кинозвезда», каких в Голливуде за всю его историю водилось предостаточно еще со времен Мэри Пикфорд, но как носительница принципиально нового жизненного стиля, предвестница новых времен с их моралью, вкусами и привычками, решительно чуждыми тем, что вошли в плоть и кровь Джо Ди Маджо. Правда, первая его жена также была голливудской актрисой и… блондинкой. Совпадение? Но Доротея Арнольдина Ольсен (по экрану — Дороти Арнолд) никогда не была «звездой». Пик ее карьеры — участие в фильмах, о которых не знают и историки кино. Кто и когда слышал, например, о «Секретах няни»? Но главное — с того времени, когда зритель наслаждался этими самыми «Секретами», атмосфера в Голливуде стала примечательно меняться, доказательством чему может служить хотя бы та же «Ниагара» или более поздние «Джентльмены предпочитают блондинок». Да и сам факт, что Мэрилин, пусть и с трудом, но смогла стать «звездой», уже свидетельствует о смене настроений. Чтобы не изобретать колеса, я приведу короткое описание Голливуда (старого и нового), данное одним современным журналистом, довольно болтливым и ироничным, но в этой болтливости и в этой иронии на редкость органичным и соответствующим предмету своего описания.
«Комиссия Хейса постановила, что пара, независимо от того, супруги они или нет, не должна быть показана вместе на двуспальной кровати. Голливуд стал страной односпальных кроватей даже для благонравных мужланов… Любая актриса лишь на очень краткий миг могла появиться [на экране] в ночном халате… Поцелуи должны были быть предельно краткими, секунд на пять, и губы целующихся обязаны быть плотно сжатыми. Ни один режиссер не имел права показывать глубину женских бедер, а тем более пупок… Разрешение, данное Кларку Гэйблу, произнести в финале фильма «Унесенные ветром» «Пошла ты к черту!» стало общенациональным разочарованием. (Гэйбл произнес эти слова, и нация пережила.)… С другой стороны, за пределами съемочных павильонов не было кодекса Хейса, чтобы продиктовать принципы протестантской нравственности. В особняках на Холмби-хилз и в прибрежных виллах на Малибу скрипящие пружины кроватей под вертящимися телами служили, так сказать, дополнительными аргументами студийным боссам, от которых молодые актрисы усваивали то, как, на взгляд начальства, им следовало вести себя, если они хотят попасть наверх. Любой встал бы в тупик перед контрастом между благообразными поцелуями на экране и реальными половыми связями, между моралью на людях и в частной обстановке. Для Мэрилин Монро это было особенно мучительно, ведь она росла, не зная систематического воспитания. Сегодня Голливуд, конечно, совсем другой, да и секс стал, строго говоря, куда тривиальнее. Сегодня Сьюзен Саммерс игриво позирует для «Плэйбоя», а Джули Эндрюс со всем своим рождественски изысканным очарованием обнажает упругую грудь в фильме «S.O.B.», поставленном не кем-нибудь, а собственным мужем».