Хелен по секрету сказала матери, что, конечно, дом отца снова для нее под запретом, но, если нужны деньги, то конечно, мама… Эвелин сказала, что не нужны. Эвелин любила маленького Эдварда: ей казалось, что он похож на Джона.
Энджи позвонила из Южной Африки, чтобы поздравить Клиффорда с его находкой. Голос, ее звучал счастливо: она сказала, что счастлива за него. Энджи считает, что ему пора заняться импрессионистами. Она дала ему десять лет на то, чтобы поднять цену «Макам» до миллиона. Меньше было бы бесчестием, добавила она. И еще сказала, что надеется, что «Маки» подходят по цвету к занавескам Хелен.
Синтия сказала Отто:
— Кажется, мы станем видеть сына реже.
— И хорошо, — ответил Отто, и поспешно добавил: — Теперь он снова с Хелен — и счастлив.
Но правда состояла в том, что Отто ценил ненарушенный покой своего дома по выходным, покой, не нарушаемый многословием сына. Отто находил ажиотаж и шум вокруг найденного Ван Гога вульгарным: Ван Гог умер в нищете и безумии; то, что нынешнее сытое поколение находит что-то в его творчестве — это одно дело; а что оно не стесняется извлекать из этого выгоду — другое.
— Возможно, они заведут детей, — с надеждой проговорила Синтия. Она уже не ощущала себя молодой: у нее не было любовника. Молодые люди, охочие до нее, находились, но она уже ощущала недостойность и своего, и их поведения в данной ситуации. У нее на коже появились старческие пятна. Пустота захлестнула ее. Она чувствовала, что если Клиффорд с Хелен дадут им на попечение еще одного ребенка, то она будет уделять ему больше внимания. Жизнь Нелл оказалась столь недолгой… Ах, если бы ей знать об этом, насколько по-иному она вела бы себя; насколько менее строго подошла бы к Хелен! Да, она была плохой матерью и признавала это: она не дала Клиффорду всей любви, всего внимания, в котором нуждается ребенок — и уж, конечно, Отто тоже не дал! Теперь ей хотелось наверстать упущенное — с другим ребенком.
Все свое внимание она тем временем отдала Отто, но Отто уже в нем не нуждался. В то время, как она окончательно рассталась с развлечениями на стороне, их нашел Отто. Начали звонить странные люди, говорить странные вещи. У Отто появился незнакомый отрешенный вид: когда звонил телефон, Отто быстро собирался и покидал дом. Ну что ж, это поддерживало в нем молодость. Она не думала, что это опасно. Внизу обычно напевал, чистя упряжь, Джонни, который стал гораздо менее медлителен в речах и мыслях, чем бывал раньше.
Хелен вернулась к обучению в колледже и прошла курс дизайна одежды. Клиффорд не возражал: она была более не ребенок. Он многому научился, неумышленно, от Фанни, Элиз, Бенти и прочих. Он очень часто думал о Фанни. У нее был хороший вкус, и у него остались хорошие воспоминания о ней. Сейчас она могла бы пригодиться Леонардос. Где-то она работает ныне?