Можно, конечно, выдвигать и более рациональные объяснения: скажем, причина тяжелого сна в избытке съеденного вчерашним днем и вечером, а содержание — в частности, та самая устрашающая темная фигура, которая все поглощает и ничего не отдает обратно — символизирует подсознательный страх перед влагалищем. И попробуй докажи психоаналитику, что, в общем-то, не испытываешь никакого страха перед этим местом — согласно психологии отрицания, твои возражения будут рассмотрены как указание на то, что страх ты все-таки испытываешь, однако тщательно скрываешь его от себя самого… Но меня не привлекают «рациональные» объяснения в психологии. Они ничего не дают и никуда не ведут.
Утром, когда появился мой лечащий врач, я сообщил ему, что выписываюсь. Доктор решил, что это шутка. Я встал с кровати и прогулялся по комнате. Сломанная и сросшаяся за четыре дня нога еще немного побаливала, но не сильно. Сняли гипс. Рентген показал, что кости целы — как будто бы я тут пролежал целый месяц. Меня не хотели отпускать, настаивали на том, чтобы сделать еще кучу анализов, но у меня не было настроения становиться объектом научного исследования. Я переоделся, собрал привезенные родителями вещи (пару книг, туалетные принадлежности, новый мобильник и прочую мелочь), сложил все это в пакет и покинул клинику.
Светило солнышко, пели птички, и автобус, идущий в город, подошел к остановке почти сразу после того, как там оказался я — в общем, все было замечательно. На полпути меня осчастливил звонком герр Рихтер, желавший узнать, какого черта я делаю и куда направляюсь. Кажется, он был немного расстроен из-за того, что я не желал играть по правилам общества, в котором живу. Все как всегда.
— Трудно было провести в клинике еще пару дней и позволить врачам сделать все необходимые анализы? — В голосе наставника слышалось скрытое раздражение.
— Там скучно.
— Ты уже не ребенок, Дил. Мог бы и потерпеть.
— Мог бы. — Согласился я.
Тяжелый вздох.
— Ты куда сейчас? Домой?
— Угу.
— Ладно. Увидимся.
И короткие гудки.
Я убрал мобильник, и, повернувшись к окну, стал рассматривать проносящиеся мимо деревья. Клиника находилась за чертой города, как и наша школа, но я ехал не в школу. У меня была небольшая двухкомнатная квартира в западном районе Эленгарда — подарок доброго учителя любимому ученику. Я улыбнулся.
…Впервые с Рихтером Эзенхофом мы встретились шесть лет тому назад в полицейском управлении, куда меня привезли для очередного допроса, закончившегося, впрочем, столь же бесплодно как и все предыдущие, поскольку неинтересные вопросы я игнорировал, а без моего признания ситуация заходила в тупик. Но — обо всем по порядку.