Она резко замолчала, словно у неё кончился запас слов, а воздух иссяк в лёгких, закашлялась, выхаркнув на замызганное платье алые капли крови. Прохожие, наблюдавшие за сценой, тут же в ужасе шарахнулись прочь. По толпе поползли разговоры о заразе из ближайших городов, терзающей соседей уже два месяца.
— Что ты знаешь?! Как ты его назвала? — взревел Рик, и бросился к женщине, спешно пытавшейся скрыться в трущобах города, пока «радушная» толпа не забросала больную камнями и не отволокла труп в крематорий. — Стой, старуха, стой! Что ты знаешь о Потребителе?!
Слепая женщина, вроде бы, не могла далеко убежать, но тем ни менее, судья никак не мог добраться до неё и ухватить за край испачканной одежды. Шарахнувшаяся прочь от нищенки толпа, завидевшая кровохарканье, напирала беспорядочной массой, стараясь поскорее убраться прочь от места, где стояла заразная калека.
Рик же, напротив, изо всех сил пытался настигнуть семенящую прочь женщину, посмеивающуюся, как казалось судье, именно над его бессилием и неуклюжестью.
Когда судья хотел уже было достать своё оружие и прорубить себе свободный путь, кто-то крепко и сильно схватил его за рукав. Рик обернулся, едва не выхватив клинок и не обрушив его на голову незнакомца, но увидел перед собой бледное лицо Лонгина.
— Успокойся, она мертва, — прошелестел его голос, и прямой резкий взгляд блестящих глаз Маттиуса упёрся прямо в Ричарда, заставив того первым отвести взгляд. Сбитый с толку, ошеломлённый такой наглостью, разгорячённый борьбой с напирающими горожанами, судья с полминуты озирался по сторонам, пытаясь понять, что имеет в виду его спутник. Когда напряжение отпустило, и Рик смог спокойно дышать, он увидел, куда указывал Лонгин.
В нескольких футах от него, прямо на холодном грязном тротуаре улицы лежала та самая слепая женщина. Вокруг тела образовался большой круг свободного пространства. Горожане в ужасе инстинктивно шарахались от мёртвой нищенки, хотя и не могли знать, что она стала первым уличным мертвецом, положившим начало буйному пиру чумы в городе. Рик шагнул к телу и внимательно осмотрел его. На грязном бледном подбородке застыли алые подтёки, струйками сбегавшие на шею и на грудь несчастной. Судья присел на корточки и повернул голову мёртвой женщины влево, рассматривая кожу за ухом, скрытую до этого момента длинными космами. Помимо ожидаемой грязи и ударившего в нос неприятного запаха давно немытого тела Рик увидел то, что и ожидал — за ухом и на шее мёртвой женщины вспухали чёрными комьями чумные бубоны.
Неслышно подошедший сзади Лонгин забормотал отходную молитву. Рик резко выпрямился, отерев затянутую в перчатку руку о подкладку плаща, и неприязненно бросил своему спутнику через плечо: