Наконец я свернулся на кровати и уснул; мне снились сны, очень яркие сны, которые были не порождением дремлющего сознания, но воспоминаниями о прошлом. Я заново переживал некоторые события своей недолгой жизни, говорят, такое иногда происходит с умирающим.
Истоки моей жизни терялись в тени другого человека — Хайвела Джорна; в своё время это имя было известно на многих планетах; он чувствовал себя уверенно в таких местах, где даже Патруль проходит на цыпочках, опасаясь, что его появление приведёт к насилию и кровопролитию. Прошлое моего отца было туманным, как мелководные заливы Хаваки после осенних штормов. Я не думаю, что кто–нибудь, кроме него самого, знал о нём всё, во всяком случае, мы не знали. Спустя годы после его смерти по крупицам из всевозможных источников я восстанавливаю его образ, и каждый раз мне открывается что–то новое, и я вижу Хайвела Джорна в ином свете. Я был ещё совсем маленьким, когда тот орган, который заменял ему сердце, сжимался от внезапного предчувствия, и он принимался рассказывать истории, основанные, вероятно, на его собственных приключениях, хотя действующим лицом в них он всегда делал другого человека. Рассказывая их, он пытался научить слушателей, как надо торговать или вести себя в затруднительной ситуации. Он говорил в основном о вещах, а не о людях, которые были случайными персонажами, ападельцами редкостей или произведений искусства.
Лет до пятидесяти по планетное исчислению отец был главным консультантом Истамфы, стоявшего во главе сектора Воровской Гильдии. Отец не только не скрывал принадлежности к этой организации, но даже гордился ею. Очевидно, у него был врождённый талант, который он развил постоянными упражнениями, — талант оценивать необычные вещи, попадающиеся среди награбленного; его ценили и ставили гораздо выше рядовых членов этого подпольного синдиката. Однако он не был честолюбив и не стремился к власти, а, возможно, просто хотел остаться живых, и у него хватило ума не делать себя мишенью для чужих амбиций.
Затем Истамфа повстречался с бродячим цветком бореры — кто–то, у кого было честолюбие, подбросил этот цветок в его частную коллекцию экзотических растений — и скоропостижно скончался. Отец благоразумно отказался от участия в борьбе за власть. Вместо этого он откупился от Гильдии и перебрался на Ангкор.
Я думаю, что сначала он жил очень тихо, изучая планету и поджидая благоприятного случая, чтобы открыть прибыльное дело. Тогда этот мир был ещё мало освоен и не привлекал внимания членов Гильдии и богатых людей. Но, возможно, до отца уже доходили слухи о том, что должно было начаться.