И ученики…
Благородные демоны. И я – из самого богатого рода. Мне завидуют, очень завидуют. И ненавидят. Каждый хотел бы оказаться на моем месте, и каждый изводил меня по-своему. Кем я тогда была? Маленькой, глупой девочкой, которая даже за себя не в состоянии заступиться. И они этим пользовались.
Класс из двенадцати представителей богатейших родов Дэнирии.
Энэя лэ Таурус, Рониар лэ Иррол, Миньярд лэ Шианэ, Роули рэ Тулиан, Синия лэ Онолэ, Тарий лэ Приори, Таньяр лэ Ури, Миранири лэ Таталити, Шисили лэ Хикиэ, Пириола лэ Нэсса, Арьяна лэ Ярино.
И та, которая ненавидела меня всем сердцем. Та, которая мечтала уничтожить меня. Та, из-за которой я перетерпела невозможное. Та, которая сломала меня…
Элиния рэ Авсалитэ – брюнетка с ярчайшими зелеными глазами. Она была невероятной, она была вожаком. Она была магом. Огонь, Воздух и Жизнь – все это подчинялось ей, и она гнобила меня. Каждый день для меня был наполнен мукой, но приходилось учиться и молчать. Родители не знали ни о чем. Я молчала и молчала, обливаясь ночами слезами, когда днем меня истязали. Шишки, ссадины? А это все появилось на тренировках. А тренировки были жестокие, поэтому никто не удивлялся такому большому количеству ушибов и синяков. И все время я молчала, запирая в себе. Элиния унижала меня, втаптывала в грязь, разбивала все существование, превращая даже осколки в пыль. Тогда она меня сломала. И я перестала быть тем забитым существом. Я подняла голову и оскалилась, перестала сжиматься в комок от ударов. Наоборот, сама напала. Я била, царапала, рычала и кричала, пока перед глазами не появились разноцветные круги. Но… это не принесло облегчения. Все повторилось, только более ожесточенно. Элиния избивала меня так, что домой я приходила, похожая на ходящий мешок с кровяными костями. Но и это я стерпела. Оружие стало моим другом. Оружие стало моим соратником. Оружие стало моим братом. И однажды я отомстила им всем, поразив на Проверке, где присутствовали все члены родов. Поразила так, что никто не мог двигаться. И тогда я сидела, облокотившись на клинок, который глубоко вошел в песок, и молчала. Боль, свившаяся в сердце, распускалась багровым цветком. Это было началом моего ожесточения. Никогда я не чувствовала себя так плохо, но, глядя на тела поверженных врагов, в душе разгоралось мрачное пламя. Мне хотелось подойти к каждому и причинить такую боль, какую испытывала я сама. Но я сидела и смотрела на них, а в моих посветлевших от гнева глазах металась буря ненависти. Я не поднимала глаз, никто не должен был увидеть моих чувств. И никто не увидел. Меня признали победительницей, а родители долго смотрели на меня, пытаясь понять, что такого изменилось во мне. А я улыбалась. Смотрела им в глаза и улыбалась, а внутри меня поднимала крылья искореженная, потемневшая душа.